Соляной налог

У нас период времени 1866-1876 годов был одним из самых мирных. Но не все эти «мирные условия» вызывали кажущееся несомненным возрастание доходов. Прежде всего и могучее всего - это возрастание вызвано возвышением налогов и акцизов всевозможных категорий. Что последняя причина играет главную роль, следует из того, что источник дохода, которому принадлежит наибольшей величины доля в ряду других - питейный - почти 67 процентов всех косвенных, представляет увеличение только в сумме сбора, а не в количестве потребления первых же годов, по замене откупной системы акцизною. Что касается других косвенных доходов, а именно таможенного, свеклосахарного, табачного, то увеличение произошло отчасти вследствие усиления потребления, отчасти вследствие возвышения налогов, отчасти вследствие более правильной и рациональной постановки свеклосахарного дохода.

Если, несмотря на все усердие и энергию со стороны полиции по взысканию недоимок, оказывается безнадежным и подлежащим исключению около полутора миллионов ежегодно из окладных сборов всего крестьянского сословия и около одного миллиона рублей из платежей крестьян, вышедших из крепостной зависимости, то едва ли можно допустить, что деятельность и усердие полиции, будучи удесятеренными, были в состоянии взыскать 50 миллионов рублей, наросших в относительно короткий промежуток времени? В особенности же безнадежность очевидна по отношению к взносу выкупных платежей, по которым недоимка почти равняется половине ежегодного оклада. Едва ли не благотворнее будет вовсе исключить все эти 50 миллионов рублей, так как этим можно только обеспечить дальнейшее более исправное поступление нормальных податей и сборов? Едва ли эти недоимщики уже и теперь не нищие и пролетарии в буквальном смысле этого слова? Едва ли их можно еще вносить в списки податоспособных? Сложение с них недоимок освободит их, по крайней мере, от той дани, которую они должны вносить полицейскому или сборщику, назойливо их преследующим. Да и можно ли допустить возможность пополнения такой громадной цифры тяготеющего над ними долга, если они уже предыдущими взысканиями доведены до состояния лишенных всякой платежной способности? Что последнее невозможно, следует из весьма простого расчета: предполагая, что на домохозяине-недоимщике тяготеет средняя цифра недоимок в 10 рублей, оказывается, что таких семейств ни более, ни менее, как 5 000 000, подлежащих лишению последних средств существования, так как трудно допустить, чтобы, при полицейских усердии и энергии взыскания прошлых недоборов, уцелело что-нибудь из признаков достатка! А так как недоимочная оценка, равно как и продажная с молотка, составляет, в большинстве случаев, третью и даже четвертую часть рыночной, то количество имущества, нужное для осуществления пополнения недоимок, так велико, так баснословно, что оно совершенно ясно переходит за пределы физической возможности. Достаточно сказать, что для этого нужно 4800 000 коров или столько же лошадей, или 24 000 000 овец, считая корову и лошадь бедного крестьянина в 10 рублей, а овцу - в 2 рубля! Само собою очевидно, что и приблизительно подобное недостижимо и несбыточно.

Едва ли можно представить себе другой вопрос, с правильным и рациональным разрешением которого так тесно связывалось бы улучшение условий нашего общественного развития, с разрешением которого так тесно связывалось бы улучшение системы податей и сборов вообще, а непосредственное увеличение государственных доходов в частности, как тот вопрос, которым я хочу занять внимание читателя, а именно соляной.

Из всех существующих налогов акциз с соли есть самый вопиющий по своей несправедливости и самый отяготительный для населения: он прямо посягает на благосостояние народа и государства. Если он существует почти во всех европейских государствах, кроме Великобритании, то потому, что ложится преимущественно на бедный класс народа, голос которого всегда глас вопиющего в пустыне; отстаивается же этот налог только чинами соляного ведомства, которому, однако, известно, что вместо дохода он приносит огромный убыток государству. Неужели соляное ведомство полагает, что народ, который выдержал двухсотлетнее татарское иго, который выгнал французов в1812 году, вынес на своих плечах оборону Севастополя - народ, который ополчается по первому призыву царя во имя любви к отечеству, неужели такой народ недостоин того, чтобы ему уступлено было право и возможность приправлять черствый ржаной хлеб астраханскою или крымскою селедкою или украинскою солониною?

Мы уже видели, что акцизная система в XVII столетии возбудила не только ропот, но и самые плачевные последствия. Восстановленная в 1727 году, она не выдержала и 3-х лет существования, потому что оказалась стеснительною для народа и убыточною для казны. Тогда, однако, налог был самый незначительный в сравнении с тем, который проектируется теперь. Вино, табак и сахар, с которых также установлены акцизы, совершенно не то, что и соль. Эти вещества - предметы роскоши, без которых одинаково может обойтись как богатый, так и бедный, и налог на них одинаково ложится как на того, так и на другого. Но соль - вещество первой необходимости, и налог на нее преимущественно ложится на бедняка, на производителя. На богатого он косвенным образом ложится в той мере, в какой при налоге на соль промышленность стеснена, производительность падает и все возвышается в цене. Если прежде, при меньшем акцизе, в России потреблялось около 1/4 иностранной соли, то, при возвышении налога, следовательно, при большем стеснении соляной промышленности, потребление такой соли должно еще более увеличиться, а следовательно, будет еще большая потеря капиталов, уходящих из страны во вред финансам.

Расходы на государственные потребности, естественно возрастающие с каждым годом, далеко превышают цифру прихода; эти избытки или дефициты поневоле покрываются или займами, внутренними и внешними, с лотереями и без них, то выпусками кредитных билетов, следовательно, такими мерами по преимуществу, которые еще более затрудняют наше экономическое и финансовое положение в настоящем и будущем. По моему же крайнему разумению, наше положение может быть приведено в нормальное путем только таких реформ, которые вызовут возрастание доходов, другими словами, которые будут содействовать увеличению нашей производительности, наших незначительных богатств, одним словом, улучшению нашего экономического состояния. Настоящее же наше состояние не есть временное или чрезвычайное: оно совершенно правильно и органически развивалось в течение весьма долгого периода; оно есть результатом прошедшего. Подобно всякому живому организму, носящему на себе весьма явственные следы тех условий, под влиянием которых последний развивался в течение периода, предшествующего данному, и наше экономическое состояние, как внешний признак общественного организма в совокупности, весьма ясно отражает на себе следы тех условий, под влиянием которых оно развивалось в период времени, нашему поколению предшествующий. Великие реформы последнего времени не могут и не могли не служить нам залогом лучшего будущего. Но если, несмотря на совершившееся и осуществившееся уже, мы все-таки видим многие отрицательные стороны достигшими наибольшего развития и проявления, то, может быть, и потому, что организм наш слишком расстроен предшествующими влияниями, или результаты всех уничтожений, всех дарований, по краткости времени, не успели еще высказаться, или, наконец, во всех этих реформах нет еще совокупности тех условий, под влиянием которых развитие организма только и может быть совершенно правильным, совершенно нормальным. Что касается меня лично, то я более всего склоняюсь на сторону недостатка и отсутствия последних вообще, а что касается строго-финансовых мероприятий, то они скорее противоречили, чем соответствовали духу реформ на других поприщах нашего общественного развития. Достаточно напомнить, что специальная податная комиссия за все 18 лет своего существования ограничила свою деятельность только приисканием новых налогов, только возвышением старых, что едва ли можно отнести к реформаторской стороне деятельности, призванной для улучшения системы податей и сборов.

Но дороговизна соли вызывает застой, малую производительность и, как результат, дороговизну далеко не одних только животных продуктов. Соль имеет обширное применение в хозяйстве и промышленности по делу заготовления впрок как растительных, так и животных продуктов.

Остановимся на одном из очень известных продуктов - огурцах, например. В южных, отчасти средних частях России последние разводятся на полях, на так называемых бакшах и баштанах. В хорошие благоприятные годы ценность их падает до 30-50 копеек за тысячу штук. При такой дешевизне, в то время, когда севернее цена не ниже 2-5 рублей за 1000, а в зимнее время до 10 рублей, соление и заготовление огурцов впрок на самом месте породило бы новый обширный промысел по продовольствию в зимнее время как в местностях произрастания, так и в северных, не пользующихся климатическими условиями юга. Хотя и в этом деле дороговизна соли составляет меньшую сравнительно затрату и препятствие, но и откуда взять потребителей? Если население отказывает себе, вследствие бедности и убогости, в достаточном питании себя тем хлебом, который само производит и который оно спешит сбыть, чтобы уплатить подати и недоимки, а также приобрести баснословно дорогую соль, то понятно, что всякие соления, всякие заготовки и запасы - для него недоступная роскошь. Вот почему и не может быть возникновения промысла заготовлений, что способствовало бы лучшему обеспечению и большей дешевизне зимнего продовольствия всех слоев населения, что в свою очередь вызвало бы разведение растений вроде укропа, тмина, аниса, эстрагона и проч., увеличилось бы потребление уксусу, перцу, гвоздики и проч., и проч.