Интервью

На вопросы Натальи НАРЫШКИНОЙ отвечает вице-президент Европейского института упаковки, главный редактор журнала «Тара и упаковка» Игорь СМИРЕННЫЙ.

  • Игорь Николаевич, с чего начинается история упаковки? И какие наиболее существенные изобретения были сделаны в этой области?

Упаковка появилась еще в первобытном обществе. На охоте человек добывал пищу, и ему уже тогда необходимо было ее хранить и перемещать. Как это происходило, можно видеть сегодня на примере некоторых племен, которые ведут первобытный образ жизни. Такие племена есть, например, в дебрях Амазонки, в Южной Америке. Как-то по телевизору показывали документальный фильм о жизни такого племени. Там был такой сюжет: человек поймал съедобного паука, завернул его в лист растения, засунул за пазуху и продолжил охоту, а потом пришел к себе в жилище, развернул и приготовил... Возможно, это и была «протоупаковка».

Позже люди научились плести корзины из трав и ветвей, затем они стали обмазывать такие корзины глиной, чтобы те не пропускали жидкость, потом — обжигать. Обожженная глина превращалась в керамику, и оказалось, что в нее можно наливать и долго хранить разные продукты. Очень важным изобретением человечества стал гончарный круг, и что интересно — это произошло почти одновременно в разных частях земного шара.

Вторым важным событием в области упаковки стало получение человеком стекла. Есть легенда, что в глубокой древности где-то в Сирии люди перевозили селитру, и однажды они остановились на песчаном пляже, положили селитру на песок, началась гроза, ударила молния — и в том месте, куда она ударила и где была селитра, образовались стеклянные шарики. В итоге человек и научился делать стекло. Сначала горячее стекло навивали на болванки, имевшие форму сосудов. Апотом научились выдувать из него стеклянные сосуды через трубки. Это произошло в древнем Египте. Сохранились рисунки, изображающие этот процесс. Такая технология держалась до конца XIX века. Кстати, кое-где она используется и сегодня.

  • Но это все было очень давно. А ближе к нашим дням — какие-то были изобретения, которые дали людям новые возможности?

Особенно важным было изобретение консервной банки, по почину французской Директории. В 1795 году она объявила конкурс и обещала премию тому, кто создаст упаковку для длительного хранения мяса, чтобы кормить солдат своей армии. Нашелся человек, бывший кондитер Николас Апперт, который придумал способ консервирования мяса. Так появилась первая консервная банка. Император Наполеон в 1809 году заплатил изобретателю очень большие деньги. Мясо можно было хранить годами...

В подмосковном городе Видном есть ВНИИКОП — институт консервной и овощесушильной промышленности. Один из сотрудников этого института несколько лет назад был в экспедиции с Дмитрием Шпаро. На севере Таймыра они нашли еще дореволюционную стоянку наших полярников, где обнаружилось несколько банок с мясными консервами. Эти банки попали, в частности, к академику И. А. Рогову, ректору университета прикладной биотехнологии, и Рогов рассказывал мне, что когда они вскрыли одну из них, мясо в ней оказалось вполне съедобным. А ведь оно пролежало почти 100 лет...

Вообще в XIX веке было очень много изобретений, связанных с упаковкой. Все мы пользуемся гофрокартоном, т. е. картоном, который состоит из трех слоев — двух плоских и одного гофрированного. Сегодня мало кто задумывается о том, как и когда он появился и завоевал мир. Оказывается, в конце XIX века изобрели его американцы. Сначала появился именно гофрированный слой. Он был нужен для того, чтобы бутылки при перевозке не бились друг об друга. Потом другой американец получил новый упаковочный материал, расположив гофрированный картон между двух плоских слоев.

В Америке вообще появилось очень много всяких новинок в области упаковки. Например, в XIX веке была изобретена кронен-пробка — это обычная металлическая пивная пробка, напоминающая корону. В Германии и в Италии в это время были созданы многие первые упаковочные машины и устройства.

Из других важных изобретений можно отметить молочные пакеты из ламинированного (с тончайшими слоями полиэтилена и алюминия) картона. Их в 50-е годы прошлого века начала производить шведская фирма «Тетра Пак». Суть изобретения заключалась в том, что молоко в пакеты разливалось беспрерывно. Струйка ни на секунду не прерывалась. В 60-е годы Советский Союз купил такую машину, ее отправили в конструкторское бюро, там по винтику разобрали. и начали собирать свои. И сами начали делать ламинированный картон и пакеты из него, без лицензии, с нарушением авторских прав.

  • А что же отечественная промышленность?

В советские времена практически всю упаковку, около 80%, мы заказывали в Финляндии, Польше, Венгрии, ГДР и других странах. Даже целлофановую пленку для сосисок нам привозили поляки. Тюбики для зубной пасты мы тоже получали из-за рубежа.

  • А сами-то хоть что-то делали?

«Тетрапаковские» пакеты для молока, немного — стеклянные бутылки. С бутылками особенно показательная история. В России до 1917 года производство стеклотары развивалось очень интенсивно. Была масса стекольных заводов, и Россия, как это ни странно сегодня звучит, поставляла стеклянные бутылки во многие страны Европы. Разнообразие производимых тогда в стране бутылок было огромное. До революции в России каждый пивоваренный завод — а их было около двух тысяч — имел несколько своих собственных видов бутылок. У каждого предпринимателя, естественно, была своя этикетка. На бутылке, прямо на стекле, было выдавлено название завода. Были и фигурные бутылки. Крупнейший в России производитель водки Смирнов, например, заказывал на российских заводах бутылки в виде бюста Пушкина или генерала Скобелева. После октябрьского переворота 1917 года все это рухнуло. Вскоре опустился «железный занавес». Стекольные заводы были разгромлены или национализированы. Правда, до Великой Отечественной войны у нас еще было какое-то разнообразие бутылок, а после войны их все стандартизировали. Осталась бутылка водочная — она же использовалась и для коньяка, винные двух-трех видов, печально известная «чекушка», молочная бутылка и пивная. С десяток видов, может быть, можно было набрать на весь Советский Союз. И при этом около 80% нужных стране бутылок мы покупали за рубежом!

Рис.

В начале 90-х, начав издавать журнал «Тара и упаковка», мы попытались выяснить: а кто в СССР занимается бутылками. Так вот, оказалось, что в 60—80-e годы производство стеклотары — это банки для консервирования и бутылки — у нас находилось в ведении Министерства строительных материалов! Неудивительно, что упаковка была в «загоне».

Вот еще пример. Гофрокартон был известен в России уже в начале XX века. Производить его начали примерно в 1910 году, в Питере и в Одессе. Однако после 1917 года большевики по сути разгромили эти заводы, и СССР на долгие годы потерял технологию производства гофрокартона. Я видел подшивки журнала «Тара и упаковка», издававшегося в СССР в 1930-е годы, и там гофрокартон упоминался как какая-то новейшая американская сумасбродная затея.

У нас до середины XX века и даже до 80-х годов в качестве транспортной тары использовали преимущественно деревянные ящики. Делали их в основном в лагерях. На лесопилках резали так называемую тарную дощечку, а потом сколачивали...

Кронен-пробка — это уже упоминавшаяся пивная пробка, — изобретенная в Америке в конце XIX века, в СССР стала применяться лишь после Великой Отечественной войны, в конце 40-х — начале 50-х годов. Почему? «Железный занавес». В мире много было хорошего в сфере упаковки, а мы в это время все в газетку завертывали, и я в магазин за молоком ходил с бидоном.

  • Мы больше не ходим с бидонами, и упаковка служит множеству целей. На упаковке стоит логотип, штрих-код...

Штрих-код — это уже прошлый, ХХ век. Сегодня для идентификации продукции появилась новинка — технология радиочастотной идентификации RFID (radio frequency identification). За рубежом уже начали — да и у нас тоже — вклеивать специальные этикетки — на диски, на книги, на некоторые виды упаковки. Штрих-код считывается сканером, который нужно поднести прямо к нему, а с этой радиочастотной этикетки можно считывать информацию на большом расстоянии.

В Германии уже вовсю рекламируют эту технологию. Вы приходите в супермаркет «Метро», набираете полную тележку товаров, подходите к кассе. Сегодня кассир берет сканер и считывает штрих-код с каждого продукта. А если применяется RFID-технология, вы проходите мимо стационарного сканера (без кассира), и сразу на экране появляется цена за все продукты, которые у вас есть. Вы достаете карточку, и деньги у вас снимают с карточки. Вам не нужен кассир!

  • Технология дорогая?

Пока да, но чем больше она будет внедряться, тем будет дешевле. И потом, она защищает от воровства, позволяет контролировать товародвижение на всем его пути от производителя к покупателю, и это во многом компенсирует затраты.

  • Какие еще функции выполняет упаковка?

Рекламная функция. Упаковка — это мини-реклама. Этикетка, бутылка — это рекламный атрибут любого товара. Упаковка — неотъемлемая часть бренда. Сегодня человек приходит покупать не масло и не водку, он приходит покупать упаковку. Он берет тот кофе, который он знает. Форма бутылки, этикетка — это, как говорят специалисты, самая дешевая реклама.

  • Кто-то гениально сказал: мы продаем женщинам не крем, мы продаем надежду. То есть следующая функция — это создание имиджа товара. Одно дело — аптечный пузырек, другое — все вот эти баночки невероятной красоты. Или, скажем, водка. Одно дело — страшная бутылка, наводящая на мысль о подворотне. И другое — прекрасное стекло, красивая этикетка, дорогая коробка; всем видом она говорит: я — благородный напиток.

Неисповедимы пути брендов... Например, были в Советском Союзе папиросы «Казбек» с всадником или водка — «Особая, московская». Их курили и пили миллионы советских людей. Они стали брендами благодаря советской действительности — другого ничего почти и не было.

  • Есть еще одна функция, которую я не знаю, как назвать, но я бы сказала так: привлечение покупателя неким дополнительным удовольствием от товара. Конфеты бывают в прекрасной жестяной коробке, которую жалко выбросить.

Если мы возьмем косметику, то с удивлением обнаружим, что несколько граммов духов стоят сумасшедших денег. Это классический пример, когда упаковка стоит значительно дороже, чем продукт, хотя таких примеров множество. Вообще, на мой взгляд, упаковка — это настоящее произведение прикладного искусства. Ведь недаром сохранившиеся старинные упаковки становятся антиквариатом. В России (впрочем, как и во всем мире) есть коллекционеры разных видов упаковки и этикеток.

  • Что сегодня в России происходит с упаковкой?

Индустрия упаковки сейчас — одна из наиболее окупаемых и быстро развивающихся сфер экономики. Вот обратите внимание на эту цифру: по данным Госкомстата, с 1999 по 2003 год рост упаковочной отрасли составил 53%, что означает ежегодный прирост свыше 10%. А мировой рынок растет на 4—5% в год.

  • Это потому, что мы растем с нуля, а они... совсем с другого уровня. И тем не менее: каковы абсолютные цифры? Данные об объемах производства?

Их нет и быть пока не может по той причине, что их некому собирать и обрабатывать. Есть данные о том, сколько ввозится упаковки из-за рубежа, а сколько ее производят в России, сказать трудно.

  • А сколько предприятий занято в этой сфере?

На отраслевом портале сегодня их около семи тысяч, и при этом все время создаются новые. В этой сфере работает огромное количество людей. И тем не менее государство этого как бы не замечает! В самом начале XXI века я в течение трех лет был в рабочей группе Совета Федерации по подготовке закона «Об упаковке и упаковочных отходах», сейчас этот проект в Госдуме. Как ни странно, его инициировали не производители упаковки, а экологи. Пока у нас нет никаких законов по упаковке. У огромной армии упаковщиков нет ни экономической, ни социальной защиты. В других странах есть ассоциации производителей самых разных видов упаковки. А у нас созданная в 1994 году по инициативе нашего журнала ассоциация упаковщиков сегодня, к сожалению, не работает, а новая организация — Национальная конфедерация упаковщиков — в стадии становления. Пока нет ни закона, ни государственной программы развития этой отрасли. Если не будет государственной поддержки, развитие упаковочной отрасли зайдет в тупик, особенно после вступления в ВТО.

Ведь упаковка очень тесно связана с маркетингом, с внутренней и внешней торговлей. Нужны научные исследования. Для проведения их необходима поддержка государства. Упаковка — это очень многоплановый, многогранный бизнес. Это, прежде всего, сырье, разные упаковочные материалы — полимерные, бумага и картон, стекло, алюминий и жесть и их всевозможные комбинации, краски, различные расходные материалы, например самоклеящаяся этикеточная бумага, которую у нас не производят. А кроме того, упаковка очень тесно связана и с машиностроением, и с производством, и с дизайном, и с транспортом, и с внутренней и внешней торговлей, и с экологией, и т. д. и т. п. Частный бизнес пока не способен объединить все это в единое целое и тем более финансировать исследования для всей цепочки. Так что пока все это держится лишь на «голых» (иногда не оправданных) зарубежных инвестициях, да на таком же «голом» энтузиазме. К сожалению, зачастую из-за рубежа нам предлагают уже устаревшие технологии, не всегда эффективные машины и оборудование. А экспертизу проводить некому. Недавно я беседовал с одним высокопоставленным чиновником Минсельхоза РФ. Он заявил мне, что в этом министерстве (казалось бы, самом заинтересованном в решении упаковочных проблем) сегодня нет ни одного специалиста по упаковке!

  • Зачем же государственная поддержка, если индустрия упаковки и так развивается блестяще?

Это только кажется. На самом деле, увы, — не совсем так. Недавно в газете «Ведомости» (27 марта с. г.) было опубликовано интервью с президентом компании «Тетра Пак» г-ном Денисом Йонссоном. Он, в частности, отметил, что «...до сих пор 40% производимого в России молока не упаковывается. Данный показатель очень высок по сравнению с мировым. На европейском рынке на долю непакетированного молока приходится менее 5%...» Например, с советского времени у нас таможенная пошлина на ввоз готовой упаковки была искусственно снижена. Ее можно ввозить почти беспошлинно. А вот на сырье для ее производства — завышена. И упаковка, сделанная нашим производителем, иногда получается даже дороже, чем ввозимая из-за границы. Вот одно из направлений, которому нужна поддержка государства. Оказалось, что изменить ввозные пошлины не так-то просто. 14 апреля с. г. было принято Постановление Правительства РФ № 225 «О временной ставке ввозной пошлины в отношении бумаги и картона самоклеящихся», снижена ставка ввозной таможенной пошлины с 15 до 5%. Только теперь отечественная самоклеящаяся этикетка действительно может стать конкурентоспособной. Вообще это знаковое событие произошло в сфере упаковки впервые. Я и мои сотрудники принимали непосредственное участие в этой работе. На подготовку документов и многочисленные согласования ушло более года.

Конечно, это только «первая ласточка», а ведь подобных несуразностей в упаковочном бизнесе очень много. В целом ввозные пошлины на готовую упаковочную продукцию значительно превышают пошлины на ввоз сырья и материалов для производства упаковки в России.

Дальше. Наша упаковочная продукция стала конкурентоспособной, мы можем продавать ее за рубеж, экспортировать. Я каждые три года бываю в Дюссельдорфе (Германия), на самой большой в мире выставке по упаковке — «Интерпак». У нашего журнала там небольшой стенд. Когда я первый раз приехал туда в 1990 году, оказалось, что из СССР на этой выставке нет ни одного человека, кроме меня и моего партнера. А на двух последних — в 2002-м и в 2005-м — у нас уже был огромный коллективный стенд упаковочных машиностроителей, под нашим российским флагом. Так вот, все, что мы туда привозили, в отличие от всех других участников, мы не могли растаможивать. Приходилось увозить назад, в Россию. Таковы российские законы. Упаковочной отрасли у нас на уровне государства не существует, и упаковочные машины не могут быть экспортными изделиями (!). На выставке в Дюссельдорфе российский упаковочный бизнес был представлен как частный. Многие зарубежные посетители приходили на наш стенд и говорили: «Мы хотим купить эту упаковочную машину» (многие экспоненты — а их несколько тысяч — прямо на выставке подписывают договора и отправляют свой товар покупателю куда угодно). А нашим предпринимателям приходилось объяснять, что здесь продать они не могут — не растаможено, не разрешают...

Рис.

  • Да почему ж продать нельзя, что за правила странные?

Это было бы можно, если бы мы были юридически существующей отраслью, если бы была поддержка государства. Атак — этим всем просто некому заниматься. Для решения проблемы, на мой взгляд, необходима государственная, приоритетная программа по развитию упаковочной отрасли. А пока такой программы нет, все будет оставаться по-прежнему.

Вообще у нас в стране многое кажется довольно странным. Вот мы уже несколько лет говорим о подготовке (сначала в Совете Федерации, а затем в Государственной думе) проекта закона «Об упаковке и упаковочных отходах». Речь в нем идет исключительно об упаковочных отходах. О законодательной базе для упаковщиков пока никто не говорит. В результате принятия такого закона последние будут оставаться незащищенными. На мой взгляд, необходимо создать законы и государственные программы для официально не существующей пока упаковочной отрасли. Тогда решить проблему с упаковочными отходами будет значительно легче.

В других странах по-другому. Например, на той же выставке в Дюссельдорфе у чехов, поляков, китайцев и у многих других — коллективные стенды. И я подходил к ним и спрашивал, как там у них все организовано. И они мне отвечали, что им государство (соответствующее министерство) помогает — оплачивает стоимость стенда, а они платят только за перевозку, дорогу и гостиницу. Но если нужно привезти на выставку машины и оборудование, то и тут государство им помогает. Только так можно развивать экспорт. А мы и везем за свой счет, и свою вполне конкурентоспособную продукцию прямо на выставке продать не можем.

В апреле в Москве прошла конференция «Израильская упаковка. Передовые технологии-2007». Она была организована при поддержке Посольства Государства Израиль в России. Выступивший советник посольства по экономическим, торговым и туристическим вопросам И. Поляк подробно рассказал о том, как правительство этой страны помогает своим упаковщикам. Эта отрасль в Израиле считается приоритетной, и упаковка, упаковочные материалы, технологии, машины и оборудование экспортируются во многие страны мира.

Или еще одна проблема. В Россию и, в том числе, в Москву каждый день ввозят огромное количество зарубежной продукции. В ее цену в большинстве случаев заложена не только стоимость упаковки, но и стоимость ее утилизации. То есть покупатель платит, скажем, на копейку больше, и эту копейку производитель перечисляет на утилизацию упаковки. За границей эти деньги получают те некоммерческие организации, которые занимаются регулированием, координацией раздельного сбора, сортировки и превращения во вторичное сырье. За последнее десятилетие для этих целей почти во всех странах Европы приняты соответствующие законы и созданы такие некоммерческие организации. Только у нас нет. А теперь смотрите: упаковка от западных товаров остается у нас, и утилизировать ее должны мы. Западные производители готовы перечислять деньги за это, но пока в России нет закона об упаковке, мы не можем воспользоваться этими деньгами. Никак дело не сойдет с мертвой точки, потому что государство хочет забрать эти деньги себе, предприниматели — себе. Тут нужны совершенно прозрачные схемы. Ведь речь идет об очень больших деньгах.

  • Развитые страны давно задумались об утилизации упаковки. Как там работает эта система?

В странах Западной Европы — очень эффективно. Напомню, что в 1992 году в СССР на душу населения приходилось 9—10 кг отходов упаковки, а в Германии — около 100 кг, в Америке под 150—200, а в Японии более 200 кг. Почему так? Потому что мы тогда молоко — в бидон, остальное — в газетку.. А там это стало проблемой уже в 80-х. До этого времени они все вывозили на полигоны, т. е. на свалки. Первыми озаботились немцы. Они ограничили полигоны и приняли закон, по которому были назначены квоты для тех, кто несет ответственность за образование упаковки (это производители продукции, т. е. заказчики упаковки, и торговля): в первый год в переработку чтобы поступало, скажем, 20% использованной упаковки, через пять лет, например, пятьдесят, через 10 лет — 80%. И у них этот процесс идет — сегодня 80—90% отходов попадает в переработку.

Рис.

  • Заводы заводами, а как можно приучить граждан к раздельному сбору отходов?

Скажем, фирма «Дюпон» придумала для детей дошкольного возраста программу по сбору полимеров. Это было в 1990—1991 годах. Они придумали детские комиксы, герои которых — забавная кенгуриха с кенгурятами — собирают отходы пластиковой упаковки. Напечатали брошюры, постеры, выпустили материалы для школ. В эту и подобные программы западные страны вкладывают очень большие деньги! Систему раздельного сбора упаковочных отходов внедрить не так-то просто, на это уходят годы. Но от этого никуда не денешься. Недавно в центральной прессе промелькнуло сообщение о том, что в этом году почти на 50% вырос импорт товаров из-за рубежа, по сравнению с прошлым годом. Но мы не должны забывать, что вместе с товарами вырос и ввоз упаковки, которая очень быстро превращается в отходы... Поэтому сегодня начинать надо с детей, с молодежи, с тех, кто будет активно жить в нашей стране завтра.

И еще только начиная производить упаковку, за рубежом специалисты сразу думают о том, как ее утилизировать. У нас же об этом пока никто не думает. Вот, например, в ламинированных пакетах для молока и соков — алюминий, полиэтилен и бумага. Прежде чем их запустить во вторичное использование, их надо разделить, а это непросто. Технологии такие существуют, на Западе есть соответствующие заводы, они продаются готовыми, их можно купить. Один знакомый предприниматель уже не первый год пытается открыть такой завод здесь, в России. Он жалуется на трудности с согласованиями, на проблемы организации сбора бытовых упаковочных отходов нужных фракций...

Я десять лет возил группы наших упаковщиков в Германию, на курсы, организуемые Торгово-промышленной палатой города Лейпцига. Эти курсы финансировала организация «Зеленая точка». Нам читали лекции, и мы посещали предприятия по переработке отходов и полигоны. Мы побывали на самых великих помойках Европы! Это такая гора со специальными подъездами и заездами, внутри система трубок, по которым отводятся образующиеся в этой горе газы (кстати, в Швеции за счет сжигания отходов отапливаются деревни и маленькие городки).

Так вот, именно «Зеленая точка» стимулировала создание в странах Европы подобных структур — национальных некоммерческих организаций, которые должны заниматься координацией раздельного сбора отходов упаковки и дальнейшей их переработкой.

  • Что такое эта «Зеленая точка»?

«Зеленая точка Германии» — организация, которая занимается координацией раздельного сбора, глубокой сортировки и переработки в чистое вторичное сырье. Выгодно ли это? Вот пример: чтобы сделать стекло из использованных стеклянных бутылок, нужно на 30% меньше энергии, чем при выпуске новых. В США 90% алюминиевой упаковки (фольга, мини-контейнеры, банки для напитков и т. д.) изготавливают из вторичного, т. е. утилизированного алюминия! Цель «Зеленой точки» — полный круговорот упаковки, с тем чтобы она не загрязняла окружающую среду. С их подачи и была создана общеевропейская система раздельного сбора отходов и их переработки. Было установлено, что платить должен «загрязнитель», т. е. тот, кто заказывает упаковку для своей продукции и выпускает ее на рынок. Платить — специально создаваемой некоммерческой организации, за то, чтобы раздельно собрать эти отходы, провести еще более глубокую сортировку и переработку во вторичное сырье. А затем это сырье можно продать (например, тем же изготовителям упаковки и упаковочных материалов) и, таким образом, окупить расходы. Вышеупомянутая некоммерческая организация координирует все эти вопросы — раздельного сбора, транспортировки, сортировки, переработки и продажи вторичного сырья.

А в России... Когда мы в Госдуме поднимали этот вопрос, многие говорили: этим не должен заниматься частный бизнес, этим должны заниматься государственные структуры. Пока дискуссии ни к чему не привели. Уже сейчас в России есть так называемый «черный рынок» твердых бытовых отходов (ТБО). Оказалось, что в нашей стране выделить упаковочные отходы из общего объема ТБО не так-то просто. Государственные чиновники понимают, что здесь могут быть немалые деньги, и не хотят выпускать этот процесс из своих рук.

У нас в Москве есть заводы по сжиганию мусора. Но при его сжигании образуются очень вредные газы. Они содержат диоксины, которые вызывают онкологические заболевания. Чтобы этого не было, на заводах нужна суперсовременная система фильтров. У нас современным считается один московский завод, но он был куплен 10 лет назад, за это время химический состав упаковки сильно изменился (кстати, за этим у нас тоже никто не следит). Появились новые полимерные материалы, новые краски. За 10 лет фильтры устарели, а купить новые — нет денег. К тому же нет закона и никому нет дела до упаковочных отходов.

В Подмосковье есть несколько полигонов, куда вывозят мусор. Они стоят как засекреченные объекты, туда журналистов стараются не пускать... Так вот, губернатор Подмосковья Громов недавно заявил, что нужно эти полигоны в Подмосковье закрыть, что их здесь не должно быть. Потому что все это попадает в воздух, в землю, и страдают близлежащие населенные пункты. Кстати, это тема для отдельной статьи... И беда еще в том, что когда водитель везет из Москвы мусор на свалку, он хочет на бензине сэкономить. И он в лесочке все и вываливает, не доезжая до полигона. Поэтому в Подмосковье полно стихийных свалок.

Так что проблем с упаковкой очень много, и пока государство не принимает участия в их решении, они будут расти и усугубляться.

Рис.