Китай и продукты питания*

(аналитические материалы UBS[1]. 2007 года)

Бум на рынке «мягких товаров»?

В 2004 году мы первыми стали «играть на повышение» на рынке пищевых продуктов: на страницах этого издания мы впервые предсказали, что в ближайшие несколько лет в Китае ожидается бум импорта сельхозпродукции, особенно зерновых[2].. Мы осознавали провокационность нашего вывода. К нему нас подтолкнуло сочетание сразу семи тенденций, а именно: I) сокращение ресурсов пахотных земель и 2) растущий спрос на пищевые продукты в Китае; 3) диверсификация сельского хозяйства, ведущая к сокращению производства зерновых; 4) сокращение запасов зерна в стране; 5) грозящий в долгосрочной перспективе дефицит воды; 6) либерализация на рынке импорта; 7) крайне низкий исходный уровень проникновения импортеров на китайский рынок.

Это заявление нашло широкий отклик у наших клиентов. Их интерес не ослабевает до сих пор, хотя реальная ситуация, складывавшаяся в течение последних трех лет, не очень-то подтверждала наш прогноз. На рис. I видно, что в 2004 году импорт сельхозпродукции действительно вырос более чем на 40% в реальном выражении, а потом, в 2005 году, упал почти на 20%, затем снова поднялся, вернувшись в течение 2006 года к нулевому показателю. Сейчас, в 2007 году, когда пишется эта статья, темпы роста импорта пищевых продуктов едва вышли в зону положительных значений. Иначе говоря, не такое уж благоприятное начало для предсказанного бума.

Так в чем же дело? Ошиблись ли мы в наших прогнозах, или же для их реализации просто еще не пришло время? Факты свидетельствуют в пользу второго варианта. Снижение импорта продуктов питания объясняется тем, что в 2005-2006 годах на состояние китайской экономики влияло нескольких важных, но преходящих экономических и политических факторов; действие большинства из них постепенно сойдет на нет. Мы продолжаем настаивать на том, что в ближайшие годы Китай значительно увеличит экспорт сельхозпродукции. Важно помнить, что сложнее всего назвать точные сроки грядущего бума. В конце статьи мы покажем, почему пока еще неясно, как скоро Китай сумеет стать заметным игроком на мировых рынках «мягких товаров».

Итак, наш прогноз не оправдался из-за вмешательства определенных политических факторов. Однако мы видим, что расходы на импорт в КНР постепенно растут. Мы подтверждаем ранее сделанные нами прогнозы — эту статью можно рассматривать просто как исправленную и расширенную версию текста 2004 года. В ней проанализированы многочисленные макроэкономические факторы, формирующие спрос на сельскохозяйственную продукцию, и сделаны ключевые выводы.

Основные положения

Прежде чем углубляться в детали, полезно освежить в памяти основные экономические закономерности, влияющие на динамику импорта. В общем и целом, можно сказать, что сельскохозяйственный сектор КНР выглядит буквально хрестоматийной иллюстрацией к фундаментальному принципу «сравнительных преимуществ».

Китай явно обделен водными и земельными ресурсами, но зато он располагает многочисленной армией сельских тружеников. Доля пригодных для возделывания земель в континентальном Китае составляет всего 14% — в сравнении с большинством стран это очень низкий показатель. Ситуацию осложняет дефицит воды для полива. С другой стороны, КНР обладает самыми большими в мире трудовыми ресурсами, которые можно эксплуатировать за низкую плату. С 700 тыс. человек, проживающими в сельской местности, сельское хозяйство в Китае лучше, чем в любой другой стране, обеспечено трудовыми ресурсами. По данным ОЭСР, в КНР находится 9% мировых сельскохозяйственных угодий и проживает 40% от всей мировой армии крестьян. Вот как, в соответствии с общепризнанными положениями экономической теории, определяет этот расклад потенциальную роль Китая в мировой торговле:

•        Китай должен быть нетто-экспортером промышленной продукции и нетто-импортером продуктов питания.

•        Сельское хозяйство Китая должно специализироваться на экспорте землесберегающей трудоемкой продукции (фруктов, овощей, продуктов животноводства), а капиталоемкую и требующую обширных пахотных земель продукцию (к примеру, зерно) — импортировать.

Эти выводы вполне очевидны, так что мы не стали бы на них останавливаться, если бы не один момент: факты их не подтверждают. Как видно из рис. 2, китайский импорт сырья несельскохозяйственного происхождения, т. е. топлива и минерального сырья, продолжает расти, однако, к удивлению многих аналитиков, в течение последнего десятилетия Китай сохраняет устойчивое положительное сальдо в торговле пищевыми продуктами.

Что касается собственно сельскохозяйственного экспорта, то в торговле незерновыми продуктами Китай имеет довольно высокое положительное сальдо, и при этом он никогда не был постоянным нетто-импортером зерна (см. рис. 3).

Как это объясняется? Частично — политическими ограничениями, а частично — исторически сложившейся в Китае специфической динамикой спроса и предложения. В следующем разделе мы рассмотрим каждую деталь этой головоломки и постараемся объяснить, почему в ближайшем будущем ситуация должна измениться.

Основные факторы

В политике правительство осуществляет переход от закрытой системы к открытой. Прежде чем углубиться в анализ разнообразных экономических факторов, влияющих на спрос и предложение на китайском рынке пищевых продуктов, нам следует в общих чертах обрисовать государственную политику в области сельского хозяйства — в сфере ценообразования, распределения, землевладения, субсидирования и на внешнем рынке. Главный вывод таков: если 20 лет назад в КНР господствовала, по сути, командная экономика, когда цены и объемы поставок диктовались центральным правительством, то сейчас сельскохозяйственный рынок выглядит относительно свободным и открытым. Основное исключение — рынок зерновых. Здесь стратегическая цель, т. е. сохранение самодостаточности и независимости, все еще заставляет правительство принимать меры к поддержанию фиксированных цен, субсидированию и введению торговых квот.

Ценообразование и распределение: сейчас цены на продукты питания почти повсеместно диктуются рынком. В начале 80-х годов государственные закупочные службы принимали и распределяли почти всю сельхозпродукцию по установленным ценам. Сейчас, напротив, цены на продукцию фермерских хозяйств полностью подчиняются отношениям спроса и предложения на рынке. Закупкой и продажей незерновой продукции, т. е. овощей, фруктов, мяса и т. п., занимаются конкурирующие между собой на свободном рынке брокеры, а государство в это не вмешивается. Что касается зерновых, то в их закупке и распределении государственные службы по-прежнему играют ключевую роль (хотя и ограниченную конкуренцией). Государство поддерживает «протекционистские цены» на основные виды зерновых (рис, пшеница). По этим ценам фермеры могут продавать фиксированные количества своей продукции в государственный резерв. Во всех остальных случаях цены на зерно также определяются игрой спроса и предложения.

Землевладение: в последнее десятилетие фермеры получили более весомые права на землю. В начале 80-х колхозы и совхозы в Китае были распущены, а большая часть сельскохозяйственных угодий была распределена между частными хозяйствами на правах аренды (собственно, земля до сих пор принадлежит деревенской общине). На первом этапе землю сдавали в аренду на 15 лет, но при перезаключении договоров в конце 90-х — начале нынешнего десятилетия перешли к тридцатилетнему сроку аренды. Фермерские хозяйства обладают большинством прав, обусловленных собственностью: они могут сдавать землю в субаренду, передавать право пользования ею — но только не продавать ее. По традиции, органы сельского самоуправления сохраняют за собой право по своему произволу перераспределять землю между крестьянскими хозяйствами. В течение последних пяти лет центральное правительство укрепило права фермеров, установив порядок заключения письменных договоров аренды и подтвердив право хозяйства-арендатора на выделенный участок земли. Права на владение землей и сейчас сильно различаются в разных районах и провинциях Китая. Однако, как мы увидим ниже, новые порядки укрепили готовность крестьян вкладывать в хозяйство собственные средства. В частности, теперь фермеры меньше боятся расходов на перепрофилирование своих хозяйств.

Налоги и субсидии: сельскохозяйственные налоги отменены, теперь за выращивание зерновых государство доплачивает. В последнее десятилетие два направления государственной политики претерпели серьезные изменения. Во-первых, был восстановлен статус-кво после просто-таки лавинообразного роста налогов и сборов с фермерских хозяйств в 90-е. Дело в том, что на первую половину 90-х пришлось резкое, непрерывное сокращение налоговых поступлений в казну, поэтому власти на местах были вынуждены в дополнение к уже существующей структуре сельскохозяйственных налогов обременить фермеров множеством неформальных поборов и вычетов. Ho к 2003 году бюджетные доходы вернулись на безопасный уровень, так что в течение последних нескольких лет центральное правительство освободило сельское хозяйство почти от всех формальных и неформальных налогов.

He менее важно изменение политики по отношению к производителям зерновых. Фермеры традиционно расплачивались за аренду своей земли натурой — как правило, зерном. Это было особенно характерно для 90-х годов, когда Пекин стремился переложить ответственность за продуктовую независимость на местные власти. В некоторых случаях это приводило к тому, что крестьян принуждали выращивать зерновые. Впрочем, за последнее десятилетие в большинстве провинций зерновую квоту отменили, заменив ее денежными выплатами в счет налогов и аренды. Более того, с 2004—2005 годов центральное правительство стало субсидировать производство зерна в зависимости от засеянных площадей. Пока что объем субсидий невелик — примерно 0,1% от ВВП, однако последние три года этот показатель уверенно растет.

Что касается торговых ограничений, то для большей части номенклатуры «мягких товаров», не имеющих стратегического значения, ограничения на внешнюю торговлю сняты, однако импорт зерна, хлопка и растительных масел все еще контролируется посредством квотирования внешнеторговых поставок с помощью тарифов (TRQ[3].). До вступления в BTO Китай сохранял, можно сказать, драконовские ограничения на внешнюю торговлю сельхозпродукцией: все зарубежные поставки контролировались в централизованном порядке, их физический объем определялся в Пекине в Министерстве внешней торговли в полном соответствии с государственным импортно-экспортным планом. Право вести внешнюю торговлю монополизировали несколько государственных компаний. Впрочем, после 2001 года в этой сфере были сделаны некоторые послабления, которые коснулись трех ключевых областей. Во- первых, были отменены ограничения по объему импорта-экспорта «не представляющих принципиальной важности» сельхозпродуктов; зарубежная торговля ими стала регулироваться посредством таможенных тарифов, которые упали в среднем с 45% в 1992 году до 15% в 2006-м. Во-вторых, ввоз ключевых продуктов, таких как пшеница, рис, хлопок и пищевые масла, квотируется посредством тарифов: если объем импорта не достигает определенного уровня, то взимается небольшая пошлина, объем же свыше объявленного потолка облагается пошлинами по значительно более высокому, зачастую запретительному тарифу. Наконец, Китай отменил монополии тех или иных компаний на торговлю сельхозпродуктами. Сегодня государственные каналы внешней торговли сохраняют свое значение лишь для зерновых и еще нескольких наименований товаров, подпадающих под TRQ-регулирование. Таким образом, КНР сейчас практически открыта для свободной внешней торговли сельскохозяйственной продукцией, хотя забота о зерновой безопасности все еще остается решающим фактором официальной политики.

Следующее важное обстоятельство — исчерпание резервов пахотных земель. Как видно из рис. 4, Китаю столь долго удавалось обеспечивать себя продуктами питания собственного производства главным образом потому, что в течение 90-х годов посевные площади в стране непрерывно расширялись: к концу десятилетия в растениеводстве использовалось почти на 10% больше земель, чем в начале. Это стало следствием целой совокупности факторов, таких как квотирование производства зерновых в середине 90-х, политика содействия мелиоративным работам и, наконец, традиционное предпочтение, оказываемое экстенсивным технологиям в сельском хозяйстве.

Итак, в 90-е годы площадь возделанных земель непрерывно увеличивалась. В 2000году она достигла максимума и вскоре начала явно сокращаться. Отчасти это объясняется сдвигом от зерноводства и вообще растениеводства в сторону мясомолочной специализации (подробности об этом ниже), а также отменой натурального налогообложения зерном. Ho главным, по нашему мнению, было экономическое восстановление после упадка 90-х, вызванного распадом прежней хозяйственной структуры. Начался новый цикл интенсивного роста национальной промышленности, производства потребительских товаров и услуг, экспорта промтоваров и, соответственно, повсеместного вывода земель из сельскохозяйственного оборота.

Главную роль тут сыграл великий китайский строительный бум. Связь между ним и сокращением посевных площадей особенно явно прослеживается в начале бума. Во второй половине прошлого десятилетия правительство развернуло приватизацию наличного городского жилого фонда: тем, кто выкупал в собственность свои квартиры, выделялись огромные субсидии. Кроме того, в игру вступило официальное ипотечное кредитование покупок жилья как на первичном, так и на вторичном рынке. Одновременно в большинстве крупных городов стали строиться деловые центры. В совокупности все эти три тенденции породили абсолютно новый феномен — возникновение пригородов. В результате упадок конца 90-х годов сменился бурным ростом в сфере строительства (см. рис. 5). Такую картину мы наблюдали в конце 2003 года, когда был написан наш первый аналитический доклад.

Ho, как следует из рис. 4, начиная с 2003 года площадь возделанных земель стала быстро восстанавливаться. В 2005—2006 годах этот процесс продолжался, что никак не соответствовало нашим ожиданиям. В чем же причина? Свою роль сыграла целая совокупность факторов, в их числе и политика правительства. Бум 2002-2004 годов в мясомолочной отрасли привел к кратковременному перепроизводству и превышению спроса над предложением, поэтому в последние два года фермеры снова стали возвращаться к растениеводству. Быстрый рост цен на зерно и другие продукты питания (об этом речь пойдет ниже), пришедший на смену их почти десятилетнему падению, дал, естественно, толчок к расширению производства. Введение в 2004 году субсидий зерновым хозяйствам тоже сыграло свою роль в возвращении определенной части земель под запашку. В какой-то степени подъем 2004-2006 годов, отраженный на рис. 4, усилен статистическим артефактом. Дело в том, что до 2004 года сельскохозяйственными налогами облагались либо распаханные площади, либо стоимость продукции, поэтому массовый характер приобрело сокрытие или преуменьшение площади запашки. Теперь же, когда налоги сменились субсидиями, у фермеров появился стимул насколько возможно преувеличивать площадь обрабатываемой земли и урожай.

Однако ключевую роль все же сыграли спад в строительстве и мораторий на торговлю землей. Жесткие и неожиданные ограничения на капиталовложения в строительство и инфраструктуру были введены в 2003 году, а мораторий на вывод земли из сельскохозяйственного оборота объявлен в 2004-м. Рис. 6 показывает, что ко второй половине 2004 года продажи земельных участков и деятельность застройщиков (ленд девелопмент), по сути, остановились. Замер и строительный бизнес, а вместе с ним и банковское кредитование сделок с недвижимостью. Неудивительно, что в течение следующих двух лет площадь сельскохозяйственных земель стабилизировалась и восстановилась.

Чего же ожидать в дальнейшем? На наш взгляд, почти все перечисленные факторы, которые привели к росту посевных площадей и подъему в зерноводстве, носят временный характер, так что в течение ближайших нескольких лет может наступить очередное сокращение площади сельскохозяйственных угодий. Ниже мы подробно обсудим несколько узловых факторов, но самый весомый из них — это стабилизация в строительном бизнесе. Посмотрите на рис. 6: последние два года строительство и инфраструктура развивались нестабильно; резкие колебания можно отнести за счет завершенного строительства и продажи готовых объектов. Однако общая площадь строящегося жилья растет гораздо стабильнее, и, что самое важное, мы видим, что снова стал увеличиваться объем сделок с землей (а это основа будущего строительного бума). Цены на землю и недвижимость отнюдь не указывают на структурную слабость спроса — напротив, они растут в среднем по стране на 6% в год (рис.7).

В 2008 году снова следует ожидать резкого сокращения посевных площадей. И в самом деле, предварительные оценки показывают, что уже к 2007 году площади сельскохозяйственных угодий стабилизировались.

Урожайность. Может ли дефицит посевных площадей в Китае компенсироваться ростом урожайности ? Мы считаем, что нет! Имея перед глазами показатели 2004 года, когда урожайность с гектара выросла почти на 8%, легко понять энтузиазм аналитиков в связи с ростом производительности (см. рис. 8, показывающий сравнительное влияние роста посевных площадей и урожайности на колебания производства в зерновом секторе).

Однако, судя по всему, оснований для оптимизма нет. Просто в 2004 году был получен исключительно высокий урожай зерновых, чему способствовали сильные дожди. Из-за того что с 1996 по 2003 год урожайность падала, ее среднегодовой рост начиная с 1990 года не достигает и 1% в год.

В отличие от большинства других низкоприбыльных развивающихся рынков, в Китае отработаны практически все «легкие» пути к повышению производительности. Огромное большинство фермеров уже заключили долгосрочные договоры аренды, получили доступ к поливной воде и к организованным рынкам для сбыта продукции. Механизация и укрупнение хозяйств в будущем, конечно же, сыграют свою положительную роль, но в сложившихся условиях, из-за преобладания мелкого семейного фермерства и сдвига в сторону незерновых культур (см. ниже), они едва ли возможны. В результате всех этих мер в Китае, по данным ОЭСР, урожаи риса и пшеницы вдвое выше, чем в других развивающихся рынках — таких как Россия, Бразилия, Индия или Филиппины. От Китая отстают даже Индонезия и Вьетнам. Удобрения тут используются также с большей интенсивностью, чем в других развивающихся экономиках: количество удобрений в пересчете на гектар в три раза превышает среднемировые показатели[4].

Спрос на пищевые продукты: в последние несколько десятилетий в стране резко возросла калорийность питания. На первый взгляд, в Китае доля расходов на еду в общей потребительской корзине непрерывно падает — с 25% от общего внутринационального оборота в 1990 году до менее чем 15% сегодня. Это вполне естественно для любой экономики в условиях роста доходов населения и прямо следует из закона Энгеля. Суть однако же в том, что в целом потребление пищевых продуктов увеличивается по крайней мере на 3% в год: оно подскочило с 2 ООО ккал в день на душу населения в 1970 году до 3 ООО ккал сегодня (см. рис. 9). Еще важнее, что меняется структура питания. Двадцать лет назад в рационе среднего китайца наблюдался сильный перекос в сторону базовых продуктов: 70% получаемых калорий приходились на крупы и хлеб и только 6% — на продукты животного происхождения. К 2004 году доля злаков и хлеба упала до 45%, и большую часть прироста калорийности дали мясо, молочные продукты и животные жиры, доля которых повысилась до 25% от общей суммы. Продолжающаяся урбанизация и ожидаемый рост доходов фермеров заставляют предполагать, что этот процесс будет длиться еще два десятилетия. Пока еще в Китае дневное потребление калорий на душу населения несколько отстает от уровня развитых стран (в среднем 3 450 ккал).

Сдвиг в производстве продуктов питания. Быстрые изменения в наборе потребляемых продуктов привели к столь же радикальным переменам в структуре сельскохозяйственного производства. Еще в 1990 году на 77% всех пахотных земель выращивали зерновые; во время спада в 2003 году доля зерновых упала до 65%, затем в течение трех лет она чуть-чуть выросла (см. рис. 10).

Все это означает, что с середины 90-х годов в КНР наблюдается падение объемов производства пшеницы, риса и прочих зерновых, но зато буквально взлетело производство хлопка, мяса, фруктов и молока (рис. 11).

Сначала политика правительства способствовала этим переменам. В конце 90-х власти поддерживали льготные закупочные цены на зерновые, сохраняя их уровень выше предполагаемых рыночных цен. Десять лет тому назад эти меры служили серьезным стимулом для фермеров, побуждая их продолжать выращивать зерно. Тем временем цены на другую продукцию продолжали расти и, наконец, превысили льготные цены на зерно. Это, в свою очередь, означало, что соотношение цен на зерновые и на прочую сельскохозяйственную продукцию сдвигается не в пользу зерновых. В 2003-2004 годах ситуация на рынке изменилась. Причиной стало уменьшение стратегических запасов зерна и рост субсидий. Неурожай и сокращение площади пахотных земель привели к тому, что цены на все сельскохозяйственные продукты резко подскочили, причем зерновые цены росли быстрее, чем на всю прочую сельскохозяйственную, животноводческую и рыбную продукцию. В результате ценовой тренд резко изменил направление по сравнению с прежним десятилетием (см. рис. 12).

Увеличение официальных субсидий на зерно в 2005—2006 годах еще больше заинтересовало фермеров в возделывании зерновых культур. Обе эти тенденции в совокупности легко объясняют рост доли зерновых (см. рис. 10).

Дефицит поливной воды. В последние несколько лет внимание участников финансовых рынков привлекала проблема дефицита воды в КНР. В частности, обсуждалось падение уровня грунтовых вод и рост загрязненности воды. В общих чертах ситуация выглядит так: душевые ресурсы пресной воды в Китае в четыре раза ниже, чем в среднем в мире, к тому же основная часть водных запасов сконцентрирована на юге страны, в то время как две трети возделываемых земель сосредоточены к северу от реки Янцзы. Проблема усугубляется тем, что на сельское хозяйство в КНР приходится сейчас 70% от всего суммарного расхода воды, а ее качество стремительно ухудшается из-за загрязнения остатками химических удобрений, промышленными и животноводческими стоками. В будущем дефицит воды будет становиться все более актуальной темой. Почти все наблюдатели сходятся на том, что этот вопрос выйдет на передний план в течение ближайших двух десятилетий. На севере же, с его относительно засушливым климатом, проблема может обостриться намного раньше. В результате, во-первых, должны существенно вырасти цены на воду, поскольку нынешняя система оплаты водопользования устарела и не адекватна дефицитности этого ресурса; отметим, что возможность реформирования данной системы уже сейчас публично обсуждается правительством. Во-вторых, нехватка воды в действительности может привести к дальнейшему опустыниванию северных районов страны.

Как ожидается, оба эти фактора нанесут особенно сильный удар по производству зерновых, поскольку зерноводство требует значительных водных и земельных ресурсов, а кроме того, оно сконцентрировано в северной части страны. По мнению аналитиков, первыми жертвами станут пшеница, рис и хлопок. Пока трудно сказать, как скоро КНР ощутит последствия дефицита воды. Долгосрочный прогноз представляется безотрадным, но справедливости ради надо отметить, что в ближайшие годы Китай может принять кое-какие меры и приостановить надвигающийся кризис. Более эффективное водосбережение и ирригация, к примеру, способны сократить непродуктивные потери, которые сейчас составляют 30% от всего водопотребления в сельском хозяйстве. Кроме того, правительство вкладывает десятки миллиардов долларов в проекты переброски воды из лучше обеспеченных южных районов в северные.

Общие выводы

Когда же начнется настоящий бум вокруг китайского импорта «мягких товаров» ? Стоит лишь освежить в памяти набор факторов, повлиявших на баланс спроса и предложения, — а это либерализация государственных методов воздействия на фермерские хозяйства, которые в результате обрели свободу в принятии хозяйственных решений, уменьшение площади возделанных земель, стабильные урожаи, растущий спрос на новые высококалорийные пищевые продукты, изменение структуры ассортимента сельхозпродукции и назревающий дефицит воды, — и мы сможем сделать два главных вывода. Во-первых, что на срок от 12 до 24 месяцев невозможно с уверенностью предсказать динамику цен или производства: ведь изменения в политике (не говоря о капризах погоды) могут привести к немыслимым колебаниям годовых результатов. Во-вторых, что долгосрочная перспектива весьма определенна: резервы роста производства в традиционных земледельческих регионах ограничены, особенно это касается зерноводства, поскольку оно требует значительных водных и земельных ресурсов. Итак, с краткосрочными прогнозами нет никакой ясности, но уже в среднесрочной перспективе можно ожидать, что темпы роста поставок как зерновых, так и других продуктов питания снизятся.

Посмотрим, как вели себя цены на пищевые продукты в течение последних пяти лет. С 2001 года цены производителей на рынке сельхозтоваров неуклонно росли, особенно заметно это было в 2003-2004 годах, когда на острый дефицит земли наложился неурожай предшествующего года. Ho гораздо интереснее отметить, что в 2005-2006 годах восстановление площади возделываемых земель и нормальные урожаи не смогли сдвинуть динамику цен в зону отрицательных чисел (см. рис. 13). Отчасти это связано с ростом издержек производства. Как показано на рис. 14, относительная цена сельхозпродукции по отношению к общим ценам производителя в 2005—2006 годах упала по сравнению с пиком 2004 года. С другой стороны, во второй половине 2006-го — первой половине 2007 года относительные цены на сельскохозяйственную продукцию стабилизировались на значительно более высоком уровне, чем в период «дефляции» конца 90-х. Сейчас, когда пишется этот доклад, начинается новый подъем. Так что относительные цены на пищевые продукты неуклонно растут.

Ta же тенденция прослеживается и при анализе запасов зерна. Система государственных закупок в Китае поддерживает страховочные резервные запасы многих сельскохозяйственных продуктов, выдерживающих долгое хранение: пшеницы, риса и других зерновых, кормового зерна, хлопка и т. д. Согласно оценкам Министерства земледелия США, в 2003—2005 годах запасы всех категорий зерновых в КНР резко сократились: государственные службы были вынуждены прибегнуть к их реализации, дабы предотвратить слишком агрессивный рост цен (см. рис. 15). С тех пор эти запасы стабилизировались, но они не восполняются и по принятым в Китае нормам их уровень очень низок.