Приоритеты президента Путина в области военного строительства: модернизация Вооруженных сил

[*]

Грядет эра бесконтактных войн, боевые действия будут совершенно иными, и война — другой. В операции в Афганистане американцы не
теряют людей, достигая при этом всех поставленных военных и политических целей. У них
иное восприятие войны. Они идут вперед, мы
стоим на месте.[1]
Генерал армии Андрей Николаев

В российской истории, вероятно, не было другого периода, когда потребность
в проведении военной реформы была столь же высока, как сейчас. Пока что,
с точки зрения стороннего наблюдателя, продвижение реальной военной реформы шло извилистым путем и на определенном этапе практически зашло в тупик.
Обнищание российских военнослужащих в 1990-х годах достигло рекордного
уровня, и задолженность перед военными дополнила список факторов, способствовавших снижению престижа военной службы в российском обществе.[2] Это
была одна из тех проблем, решению которых Владимир Путин обещал уделить
особое внимание, придя к власти на рубеже нового тысячелетия. Успех его действий, однако, вызывает все больше сомнений в России.

Вследствие огромных геополитических сдвигов, произошедших в последние
полтора десятилетия, способы ведения войны также претерпели изменения. Подготовка к крупномасштабному конфликту с участием массовых армий в настоящее время в значительной степени считается достоянием истории: в современных
войнах акцент смещен на действия небольших специальных подразделений, применение военно-воздушных сил и высокоточного оружия. В представленном в октябре 2001 года министерством обороны США очередном, публикуемом каждые
четыре года, обзоре состояния Вооруженных сил страны было указано, что впредь
при оборонном планировании будут учитываться не предполагаемых угрозы, а существующие иностранные военные потенциалы.[3] В России же, несмотря на накопленный за последние четверть века опыт участия в региональных конфликтах,
военные продолжают верить в необходимость подготовки к полномасштабному
столкновению как основной форме ведения войны.

Заступая на пост

Владимир Путин с самого начала заявил о себе как друг и защитник Российской армии. Сторонник сильного, централизованного государства, он стремился заработать соответствующую репутацию среди военных, что на практике оказалось не
простым делом. Ясно, что унаследованная им военная организация государства
оказалась в плачевном состоянии, несмотря на все разговоры о военной реформе
в 1990-е годы. Вооруженным силам был нанесен серьезный урон в результате вынужденного соперничества с другими силовыми ведомствами в дележе отпускавшихся на оборону средств, зачастую их интересы не совпадали, и офицерский корпус
в значительной степени утратил ощущение корпоративных идеалов и целей. Процесс реформирования также пал жертвой борьбы за влияние между Министерством
обороны и Генеральным штабом. Вооруженные силы страдали от недофинансирования, отсутствия современного вооружения и военной техники, низкой дисциплины и морального состояния личного состава.[4] Крупномасштабные военные учения
стали редкостью в 1990-х: маневры «Запад-99» были самым дорогостоящим мероприятием такого плана с 1985 года. Впроведенном в августе 2002 года крупном учении в районе Каспийского моря было задействовано 60 судов и 10 000 военнослужащих. Но и ему сопутствовали знакомые проблемы: сообщалось
о свежеокрашенных, но не соответствующих современным требованиям защищенности танках, а также о неубедительной демонстрации нового фрегата.[5]

Военные руководители продолжали решительно отстаивать необходимость
сильной армии для защиты интересов России. Генерал Николай Михайлов в 1998 году писал, что, по его убеждению, характер военных действий претерпит радикальныеизменения в течение следующих двух десятилетий.[6] Собственный российский опыт
участия в конфликтах малой интенсивности, в первую очередь в Чечне, выявил противоречие между реально существующими угрозами и способностью Российской
армии успешно им противостоять. Министр обороны Сергей Иванов многократно
говорил о намерении перейти к трехвидовой структуре Вооруженных сил. Кроме того, стремясь повысить моральное состояние военнослужащих он обещал повысить
денежное довольствие, а также заявил о необходимости найти оптимальное соотношение затрат на разработку новой техники и поддержание боеготовности.

Военная реформа должна пониматься как комплекс мероприятий, на фоне которых происходит реформа самих Вооруженных сил. Социальные, экономические и
правовые аспекты начатых Ельциным преобразований остаются в ряду приоритетов
и для Путина, если он намерен добиться успеха в проведении реформы. В 1990-х годах реформирование так называемых «других сил» почти не проводилось. Западные
аналитики почти не уделяют внимания этим силам и явно недооценивают их реальные размеры и значение. Эти военизированные формирования находятся в подчинении силовых ведомств и потребляют существенную долю ассигнований на оборону: по оценкам на 2000 год — до одной трети всех выделенных средств.

«Другие силы» в России по состоянию на декабрь 2001 года[7]

В качестве примера для демонстрации приоритетов при реформировании
«других сил» можно привести Федеральную пограничную службу, подвергавшуюся многократным и часто бессмысленным преобразованиям. Выполняя задачи по
охране самой протяженной государственной границы в мире, она испытала те же
проблемы, что и обычные Вооруженные силы: низкое моральное состояние и качество личного состава, коррупция, необходимость бороться за финансирование.
Реформа ФПС, сводившаяся в 1990-х в основном к ее численному сокращению,
не была ни понятной, ни последовательной. Заявленное Путиным намерение сократить пограничные войска на 15 000 в течение пяти лет заставляет всерьез задуматься над вопросом, какое же количество сил действительно необходимо для охраны границ Российской Федерации от им же обозначенных важнейших угроз:
терроризма и всякого рода незаконного пересечения границы. Кроме того, пересмотр планов реформирования Федеральной пограничной службы, инициированный генералом Николаевым (директор ФПС в 1993–1997 годах), выразился
и в замене пограничных округов региональными управлениями и оптимизации ее
органов управления.[8] Тем не менее истинное реформирование пограничных сил
так и не было проведено и свелось к бюрократическим перемещениям и сокращению личного состава[9].

Определение приоритетов

К выработке последовательной политики в области безопасности и продвижения военной реформы Путин привлек Совет безопасности.[10] Важнейшие цели
президента в военной области сначала имели организационный характер. Были подготовлены новые редакции Концепции национальной безопасности,
военной доктрины, а также оформлены принципы проведения военно-морских операций. Действуя таким образом, Путин практически ничем не
рисковал, в то время как идея военной реформы продолжала развиваться.
За административными корректировками последовали попытки добиться
улучшения отчетности за расходы на оборону. Путин возродил Космические
войска и Главное командование Сухопутных войск, а также назвал в качестве
целей повышение мобильности, профессионализма, дисциплины и правопорядка в Вооруженных силах. Он также расширил функции военных округов,
наделив их полномочиями осуществлять не только административное управление, но и оперативное командование войсками на своих территориях. При
этом целью являлось устранение дублирования и, таким образом, снижение
финансовых затрат.[11]

Путин значительно лучше своего предшественника понимает, в каком
ужасном состоянии находятся Вооруженные силы, и принимает их нужды близко к сердцу, что можно понять, учитывая его собственную службу в КГБ.

Характер кризиса ему ясен, однако остается вопрос, удастся ли добиться успеха в проведении настоящей реформы. Назначив близкого коллегу гражданским
министром обороны, Путин укрепил свой собственный контроль над Вооруженными силами. Он также усилил роль Министерства обороны в формировании оборонной политики за счет полномочий Генерального штаба. Военная
доктрина не является планом проведения военной реформы, действительно,
она служит не этой цели.[12] Тем не менее она определяет, что должен быть
найден баланс между политическими требованиями и экономическими ограничениями:

…достигаемое соответствие в пределах экономических возможностей страны
уровня боевой и мобилизационной готовности, а также подготовки органов военного управления и войск (сил), их структур, боевого состава и численности резерва, запасов материальных средств и ресурсов задачам обеспечения военной безопасности.[13]

В идеале это выглядит разумным, однако Доктрина непоследовательна
в определении будущего развития и масштабов военной реформы и в силу этого
используется самыми различными заинтересованными кругами для доказательства того, что их действия находятся в соответствии с поставленными целями.
Путин фактически признал, что положения Доктрины нереализуемы из-за экономических ограничений. К примеру, в военном бюджете имеется серьезный дисбаланс в затратах на повседневную деятельность и закупку нового вооружения
и военной техники.[14] Путин ясно определил, что он хочет, чтобы Вооруженные
силы приступили к реформированию, а не были заняты бесконечными дебатами
относительно того, в чем заключается реформирование. Тем не менее сохраняется серьезное несоответствие между заявленными целями реформы и нынешним
состоянием Вооруженных сил.

Кризис Вооруженных сил

Призывная система сама по себе является основным фактором, определяющим
снижение воинской дисциплины. Этот факт давно уже получил признание в России, хотя утвержденный в 1996 году Ельциным план перехода к профессиональной армии, который должен был завершиться к 2000 году, провалился в течение
первых же двух лет. Вооруженные силы испытывают трудности с комплектованием из-за плохого состояния здоровья призывников и «дедовщины». В 1997 году
член президентской комиссии по правам человека Никита Шалдымов охарактеризовал положение дел в Российской армии как «антигуманное».[15]

Генеральному штабу оказалось трудно расстаться с сохранившимися с советских
времен положениями о том, что России необходимо обладать силами и средствами
ведения глобальной войны. Признаки наследия холодной войны проявляются в сохраняющейся уверенности в необходимости сохранения мобилизационного резерва,
формируемого за счет прохождения гражданами службы по призыву, а также в длящемся десятилетие противодействии реализации законного права молодых людей на
альтернативную невоенную службу. При этом Вооруженные силы испытывают возрастающие трудности с набором качественного пополнения. Ряд показателей свидетельствует, что система призыва близка к развалу. Существуют серьезные проблемы
поиска подходящих призывников и их удержания. В конце ноября 2001 года начальник Главного организационно-мобилизационного управления Минобороны генерал-полковник Владислав Путилин провел встречу по этим проблемам с представителями призывных органов, впервые после пятилетнего перерыва.

Социальные условия

Призывные органы по всей стране испытывают все большие трудности в своей
деятельности. В ходе весеннего призыва 2001 года в среднем доля уклонившихся
от службы в армии составила 13 процентов; в Москве, Санкт-Петербурге, Волгограде, Калининграде и Нижнем Новгороде она была значительно выше. Впервые
за десятилетие в армию пришли неграмотные солдаты, а число признанных годными к военной службе сократилось на одну треть по сравнению с 1998 годом.
Статистика состояния здоровья призывников неодинакова для различных регионов. Низкими показателями численности годных по здоровью отличаются Новосибирск (53,7 процента), Удмуртия (51,3 процента), похожее положение в Магаданской и Орловской областях.[16] В первые два года нахождения Путина у власти
число выявленных алкоголиков и наркоманов в армии возросло в 2,4 раза. Низкий уровень физической годности к службе среди призывников все более сказывается на способности Вооруженных сил выполнять свои функции.

Падение дисциплины привело к ухудшению морального состояния личного
состава. Жестокость и издевательства в отношении новобранцев получили широкое распространение и сформировали атмосферу страха, пронизывающего воинские подразделения по всей стране.[17] Число известных случаев жестокого обращения и присвоения чужого имущества в казармах возросло на 28 процентов
по сравнению с 2000 годом. Особое беспокойство вызывает тот факт, что коррупция и преступность распространены также и среди офицерского состава. Это явление не ограничено сухопутными войсками, но распространено и в других видах
вооруженных сил. На Тихоокеанском флоте, к примеру, за первые три квартала 2001 года зарегистрировано свыше 200 преступлений. Дедовщина не только получает все большее распространение на флоте, но стали известны случаи причастности к нему офицеров. Военный прокурор генерал-майор юстиции Валерий
Сучков, подтвердил, что за последние три года на Тихоокеанском флоте были
осуждены более 100 офицеров, в том числе трое старших[18]. Он также отметил, что
в ходе инспекторской проверки боевого корабля «Варяг» было выявлено, что
до 35 процентов телесных повреждений личного состава были результатом жестокого обращения сослуживцев на борту. В дополнение были вскрыты такие преступления, как присвоение чужого имущества и шантаж. Подполковник А. Шадраков был осужден за оформление на работу вымышленных лиц и присвоение
себе начислявшейся заработной платы в течение трех лет, однако ему дали лишь
условное наказание. В течение 2001 года более 30 офицеров предстали перед судом за присвоение чужого имущества и шантаж, более половины из них носили
старшие офицерские звания. Цифры, опубликованные Генеральным штабом
в 2002 году, обнажают катастрофическое состояние дисциплины и нравственности в армии. В 2001 году жертвами самоубийства в Вооруженных силах стали 70 человек, за первую половину 2002 года эта цифра выросла до 98. За этот же
период дезертировали 2 270 военнослужащих (это официальные данные, реальные числа могут быть значительно выше). Генерал армии Родионов, выступая
в 1996 году, связал самоубийства с тяжелыми социальными условиями и ухудшающимся моральным состоянием армии; сегодня утверждается, что причины этого явления не ясны.[19]

Денежное довольствие

В приведенном контексте проблема выплаты денежного довольствия военнослужащим имеет определяющее значение. Солдаты и другие категории военнослужащих в Чечне испытывали сложности с получением положенных им выплат.
Гарнизонный суд города Волгограда поддержал иски двух сержантов, требующих
от войсковой части 55 642 возмещения не выданных им окладов с учетом участия
в боевых действий с июня по ноябрь 2000 года. Суд обязал выплатить каждому
по 123 930 рублей.[20] Однако далеко не каждый процесс заканчивается справедливым решением. По сведениям российского Союза комитетов солдатских матерей, подобные вердикты очень редки. В 2001 году были поданы 251 жалобы,
а удовлетворены только 63.[21]

Владимир Путин назвал приоритетным решение социальных проблем военнослужащих и членов их семей, заявив на заседании Совета безопасности
в мае 2001 года о принципиальной значимости того, чтобы военный человек
чувствовал себя комфортно в социальном и материальном плане. Около 40 процентов семей военнослужащих имели обеспечение ниже прожиточного минимума, который в 2000 году увеличился на 34 процента, инфляция составила 22 процента.

Обещания правительства решить проблемы, связанные с денежным довольствием офицеров, многими воспринимаются со скептицизмом. Путин обещал
увеличить жалование военным на 20 процентов с сентября 2001 года, на деле это
оказалось фикцией из-за манипуляций с соотношением различных составляющих денежного довольствия.[22] Министерство обороны отнеслось к заявленным
изменениям без особого энтузиазма. В конечном счете жалования военнослужащих реально выросли на 10–15 процентов. Остававшееся практически неизменным в течение десятилетнего периода денежное довольствие военнослужащих
решено в конце концов увязать с размерами окладов государственных служащих,
однако это будет производиться поэтапно и займет минимум десять лет.

Обсуждение военного бюджета за закрытыми дверями скрывает значительные разногласия в среде самих военных. Заместитель министра обороны Любовь
Куделина настаивает на необходимости соблюдения секретности. Она считает,
что и так слишком много обсуждается открыто, и страстно противится публикации всех статей военного бюджета, хотя он открыт для инспекций ОБСЕ. Это одно из замечательных последствий реализации путинской концепции «управляемой демократии», заключающееся в том, что народ России не имеет доступа
к информации о военных расходах.[23]

Обеспечение военнослужащих денежным довольствием и жильем
являются в понимании Путиным необходимой предпосылкой успеха военной реформы. Однако планируемое упразднение права на получение жилья
после выхода военнослужащих на пенсию, в краткосрочной перспективе может привести только к росту числа досрочных увольнений из рядов Вооруженных сил.[24]

Проблемы с получением жилья донимают военнослужащих на протяжении
последнего десятилетия. В 1999 году насчитывалось 93 400 офицеров, не имеющих своего жилья, к январю 2000 года их число возросло до 95 600, а к августу 2002 достигло 168 000.[25] Заместитель министра обороны по строительству
и расквартированию войск предложил государству создать новую социальную
программу для военнослужащих, позволяющую откладывать часть своего денежного довольствия в гарантированный фонд и в период службы не получать квартиры, а проживать в служебном жилье на условиях аренды, как это делают слушатели военных академий.[26]

Улучшение условий жизни в существующих солдатских казармах вполне
возможно, в чем Путин мог убедиться лично. Вместе с президентом осматривая
ремонтировавшиеся с 1990 по 2000 год помещения в Лефортово, министр обороны Сергей Иванов сказал, что если бы все казармы соответствовали этому
стандарту, то переход к профессиональной армии по всей стране был бы существенно легче.[27]

Решение таких глубоко укорененных проблем также относится к приоритетам Путина в военной сфере. Действительно, по его словам, без существенного
прогресса в этом вопросе будет практически невозможно говорить о реформировании Вооруженных сил.[28] С другой стороны, президент также дал понять, что
принятие эффективных мер здесь возможно только при условии продолжения
экономического роста в России и для достижения результатов потребуются время и надлежащие финансовые вложения. Многие офицеры испытывают объяснимое чувство, что они заложники невыполняющихся правительственных обещаний о поддержке. Призывники по-прежнему направляются служить
в удаленные от своего дома районы. Попав в армию, они могут быть использованы в качестве дешевой рабочей силы или подвергнуться унижениям «дедовщины». Обстановка коррупции в подразделениях формирует у новобранцев
криминальный менталитет, который они по завершении службы несут с собой
в общество.

Комплектование личным составом

Причины для пересмотра системы комплектования по призыву носят одновременно социальный и демографический характер. Количество и качество призывников снижается с каждым годом. Генерал-полковник Путилин в 2001 году сообщил, что во время осеннего призыва из вызванных повестками 194 824 человек
от 33 500 не поступило никакого ответа, весной эта цифра составила 27 500 человек.[29] До 85 процентов из числа состоящих на учете в призывных комиссиях в военкоматах получают отсрочки от службы. Более половины призывников страдают плохим здоровьем. Все это является основанием для критики системы
проводимых дважды в год призывов.[30] Ожидается, что демографическая проблема в России достигнет пика в 2008–2010 годах, и этот фактор можно рассматривать как исподволь оказывающий существенное влияние на принятие решения
об отказе от призывной системы. Путилин признал, что необходимость перехода
к профессиональной армии для России обусловлена ожидаемым к 2010 году дефицитом призывного контингента на уровне 30-40 процентов.[31] Таким образом,
демографические тенденции играют значимую роль в формировании позиции
сторонников профессионализации Вооруженных сил.

Проблемы комплектования личным составом в России не новы, их анализ
проводится с момента распада Советского Союза. Существующая система страдает от недостатка призывников, их ухудшающегося качества в целом, плохого
здоровья и недостаточного уровня образования, предрасположенности к преступным действиям и просто нежелания служить.[32] Кроме того, для решения давних проблем, связанных с нехваткой в Российской армии младших офицеров
(а это существенно усложняет повседневное управление солдатами), требуется
подготовка профессионального сержантского корпуса.

Отношение к военной службе[33]

Профессионализация вооруженных сил:
панацея или далекая мечта?

В ноябре 2000 года Путин обратился к Совету безопасности с просьбой рассмотреть
планы создания профессиональной армии. Считается, что этому предшествовал
ряд заседаний Совета, на которых было сформулировано мнение, что Россия не
должна в дальнейшем полагаться исключительно на призыв. Еще в 1993 году министр обороны Павел Грачев предполагал, что профессионализация Вооруженных
сил должна проходить в три этапа и достичь 50-процентного уровня к 2000 году.

Совместная служба солдат по призыву и контрактников не является чем-то новым, так как последние стали появляться в рядах Вооруженных сил еще в 1992 году, однако их репутация на сегодняшний день остается невысокой. Действительно, дислоцированная в Таджикистане 201-я мотострелковая дивизия укомплектована
полностью на профессиональной основе. С начала 1990-х российское правительство подавало противоречивые сигналы по вопросу профессионализации армии.
Министерство финансов и Министерство экономического развития блокировали
поступавшие от Минобороны предложения по увеличению численности контрактников. То, что в 1996 году Ельцин не активизировал работу в этом направлении, в значительной степени дискредитировало и саму идею профессионализации.
Что еще более важно, среди российских военных не хватает понимания, что означает «профессиональноая» армия в западном смысле.[34] Для изменения положения
дел потребуется значительное время.

За день до выступления Путина в сентябре 2001 года министр обороны Сергей Иванов опроверг предположения об отказе от комплектования по призыву,[35]
обнажив противоречия и сопротивление переменам в самом военном ведомстве.
Первоначально Путин предполагал амбициозную цель прекращения призывного
пополнения Вооруженных сил к 2010 году. Более реалистично выглядит срок
с 2010 по 2015 год. В любом случае, переход будет постепенным и по сути экспериментальным. Проект программы перевода армии на контрактную основу должен быть подготовлен к 2004 году — непосредственно к следующим президентским выборам.

Обнаружившиеся противоречия вокруг предложений по профессионализации армии были довольно неожиданны, но споры среди самих военных проявили настоящее несовпадение точек зрения, закостенелые взгляды и трудности,
с которыми придется иметь дело Путину, добиваясь продвижения названных
приоритетов. Так, генерал-полковник Путилин, не возражая против самой идеи,
высказался по поводу проблем, которые могут возникнуть с переходом на контрактное комплектование.[36] Улучшение инфраструктуры военных гарнизонов будет ключевым условием успешного проведения реформы. По мнению Минобороны, военнослужащие, проходящие службу по контракту, могли бы
размещаться в тех же помещениях, что и солдаты, набранные в армию по призыву; хотя при этом и признается необходимость ремонта казарм. При открытом
рассмотрении представленных военным ведомством финансовых обоснований
перехода к профессиональной армии обнаруживается, что значительная часть
расходов по этой смете приходится на реконструкцию различных объектов. К сожалению, финансовое бремя будет велико, и существенных улучшений к 2004 году достичь не удастся, даже если бы деньги имелись в наличии. Другие затраты на
привлечение в армию контрактников также будут огромны. В целом, эффективная программа профессионализации Вооруженных сил не может быть выполнена без соответствующего финансирования. По оценкам генерала Путилина,
затраты на содержание одной мотострелковой дивизии при переходе на комплектование по контракту возрастут на 30 процентов. На его взгляд, минимальное
денежное довольствие профессионального солдата должно быть на уровне 5 500 рублей в месяц.[37]

Председатель Комитета по обороне Государственной Думы генерал армии
Андрей Николаев согласился с оценками Путилина. Вопрос модернизации инфраструктуры должен быть решен: по словам Николаева, нельзя приглашать желающих служить по контракту в полуразрушенные казармы.[38] Столь же важно обратить внимание на формирование у контрактников правильной системы
ценностей: мотивацией военной службы должна быть защита страны, а не материальная выгода. Проведение реформы потребует последовательности, поскольку очевидно, что изменения в психологии военнослужащих произойдут не сразу.
Николаев активно выступал против нереалистичных планов военной реформы,
предлагавшихся Министерством обороны и Генштабом. Он убежден, что основными направлениями реформирования должны быть изменение системы комплектования и оснащение войск современным вооружением и военной техникой.
Вместо этого все свелось к простому сокращению личного состава.[39]

Николаев, критикуя военное реформирование начала 1990-х, отмечает, что
в круг решаемых вопросов не попали ни политические, ни экономические аспекты проблемы. Действительно, теоретически Генеральный штаб отнюдь не возражает против идеи профессиональной армии. В 1999 году им проведено детальное
исследование, показавшее, что уже в 2005 году Россия не сможет комплектовать
свои Вооруженные силы достаточным числом годных к военной службе призывников. Кроме того, согласно выводам исследования, проведенного Академией
военных наук[40] под руководством генерала Махмута Гареева, переход к профессиональной армии может быть осуществлен в течение шести лет. Подготовленный доклад содержал следующие положения:

— солдатам необходимо давать теоретическую подготовку в тече-ние 6-8 месяцев;

— желающих служить по контракту следует отбирать из числа уже призванных военнослужащих;

— при условии достаточного финансирования, на реформу потребуется десять лет;

— К 2005 году в Вооруженных силах должно быть 150 000 контрактников
и 392 000 солдат, служащих по призыву;

— желающие подписать контракт о службе в Вооруженных силах появятся
только когда им будет обещана выплата достаточно высокого денежного
довольствия.[41]

Путин заручился поддержкой своих планов реформы со стороны широкого
спектра общественных групп. Одним из его сторонников был заместитель председателя Комитета по обороне в Совете Федерации Владимир Куликов, по убеждению которого, в частности, неэффективность армии, укомплектованной
по призыву, диктовала необходимость перехода к профессиональной армии. Он
отмечал, что ежегодно 47 человек из каждой тысячи призванных военнослужащих комиссуются по состоянию здоровья. Психологические расстройства,
включая патологические, являются прямым следствием давления на новобранцев, одним из примеров чему являются регулярные убийства среди сослуживцев из-за испытываемого напряжения.[42] Планы Путина профессионализировать Вооруженные силы получили политическую поддержку со стороны
партий Союз правых сил и «Яблоко», определивших военную реформу в числе
своих важнейших приоритетов. В то же время, лидер СПС Борис Немцов довольно нереалистично заявил о возможности полного отказа от призыва уже
в 2004 году.

В феврале 2002 года Генеральный штаб завершил работу над проектом программы перевода армии и военно-морских сил на контрактную основу и наконец в июле 2002 года представил его президенту Путину. Дальнейшую работу
предполагалось активно вести до утверждения Путиным в декабре 2003 года соответствующей федеральной программы перед очередными президентскими
выборами 2004 года.[43] Однако к лету 2002 года график реализации этих планов
был скорректирован с сторону замедления, чему также способствовали экономические реалии. Даже Путин признал, что реформа может продвигаться только постепенно и в рамках ограничений, определяемых экономическим ростом
России.[44]

Какие изменения в инфраструктуре необходимы для перехода к профессиональной армии, было решено выяснить на примере дислоцированной
в Пскове 76-й воздушно-десантной дивизии. Эксперимент начался 1 сентября 2002 года и должен был закончиться к лету 2003 года. По его результатам
правительство должно составить оценку стоимости перевода Вооруженных сил
на контрактную основу. В рамках эксперимента было предусмотрено увеличение денежного довольствия военнослужащих, строительство улучшенных казарм и предоставление квартир для военнослужащих.[45] Оценочная стоимость
эксперимента составила 2–2,5 миллиарда рублей, с затратами на одно только
жилье 1,5 миллиарда рублей.[46]

Финансовые препятствия замедляют как военную реформу в целом, так
и профессионализацию вооруженных сил в частности. По словам заместителя
начальника Главного организационно-мобилизационного управления минобороны генерал-майора Валерия Астанина, цена быстрого отказа от службы
по призыву может составить сотни миллиардов рублей, которых нет ни у армии,
ни у страны, и поэтому сроки реформы могут затянуться. В действительности, по
его оценке, профессионализация вооруженных сил может потребовать удвоения
военного бюджета.

График проведения реформ и учет социальных условий

Начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин предполагает, что модернизация российских Вооруженных сил потребует до десяти лет. По истечении этого
срока будущие Вооруженные силы будут радикально иными и сравнимыми
с армиями других развитых государств. Квашнин признал снижение уровня боевой готовности за последние десять лет. Дальнейшее сокращение Вооруженных
сил должно продолжаться до уровня в 1 миллион человек, и, как он полагает, это
и будет численность профессиональной армии.[47]

Более того, Квашнин не считает, что должен произойти обязательный отказ от
призывной системы. Реформированные Вооруженные силы могут комбинированно комплектоваться по призыву и на контрактной основе. По его мнению, профессионалы будут направляться в «горячие точки».[48] Тем не менее расчет Квашнина на
«адекватную оплату» и «набор социальных льгот» как достаточные средства привлечения качественного пополнения выглядит несколько упрощенным. Повышение денежного довольствия военнослужащих 201-й мотострелковой дивизии, дислоцированной в Таджикистане, не привело к решению проблем комплектования.
Для изменения положения дел должен измениться в лучшую сторону образ армии
в глазах общества, возрасти престиж военной службы. Для этого недостаточно увеличения денежного довольствия и предоставления привилегий, здесь требуется
долгосрочная государственная программа воспитания молодежи с целью сформировать позитивное восприятие военной службы. Профессиональные ценности
и идеалы невозможно купить, и если этот элемент будет проигнорирован, Россия
рискует иметь не более чем узаконенных государственных наемников.

Обучение и воспитание

Российские Вооруженные силы испытывают серьезные проблемы с призывом на
службу выпускников учебных институтов и университетов. Удержать же их в своих рядах они, как показывает практика, совершенно неспособны. Выпускники
собственно военных училищ и университетов подписывают пятилетний контракт с военным ведомством, по истечении которого они вольны перейти на гражданскую работу.

Обычно, в периоды упадка армии, когда бывает настоятельно необходима
военная реформа, более значительное внимание уделяется уровню подготовки
и образования военнослужащих. Это, безусловно, часть к российской военной
традиции. Учтя ужасающие итоги войны с Финляндией в 1940 году, Генеральный
штаб сосредоточил свое внимание именно на этом. Маршал Шапошников потребовал провести тщательное изучение этого конфликта, а перед Красной армией
была поставлена задача заново учиться искусству войны. Основное внимание было уделено подготовке младших офицеров, обновлению учебных программ военных училищ и академий, также была отмечена большая важность проведения полевых учений.

Понимая большое значение обучения для профессионализации Вооруженных сил, Квашнин предпринимал попытки продвижения этой темы в Генеральном штабе. Он лично контролировал создание на базе Академии Генерального
штаба военно-исторического колледжа. Состояние боевой подготовки вызывает
беспокойство главкома Сухопутных войск генерал-полковника Кормильцева,
требующего, чтобы руководители учений обладали педагогическими навыками.
По его мнению, это должно способствовать формированию творческого подхода
к подготовке и проведению полевых тактических занятий.[49] Советская система
действительно не оставляла места для инициативы и творчества, и эта ее особенность прочно прижилась в Российской армии.

Подготовка офицеров к выполнению своих обязанностей должна происходить в виде непрерывного процесса, чему в России не уделялось внимания и не
оказывалось должной финансовой поддержки. Вследствие этого система подготовки офицеров оказалось весьма неполноценной, что в свою очередь негативным образом сказалось и на уровне выучки прапорщиков и мичманов.
Минобороны отметило приоритетную необходимость улучшения подготовки
офицерского и сержантского состава, особенно в случае перехода к профессиональным вооруженным силам.

В учебные программы были внесены изменения, однако вместо недостатков,
обуславливавшихся наличием коммунистической идеологии, пришли другие
проблемы. Начальник Академии им. М. В. Фрунзе генерал-полковник Золотов
отмечал, что для подготовки высокопрофессиональных выпускников учебные
планы должны быть изменены. К тому же, по его убеждению, сокращение срока
обучения с трех до двух лет не оставило достаточно времени для качественного
учебного процесса. Кроме того, это привело к изменению баланса между теоретическими и практическими занятиями.

В то время как необходимость реформы военного образования широко признается в качестве одной из важнейших задач, взгляды на пути ее реализации попрежнему сильно разнятся. Финансирование, безусловно, будет одним из препятствий такой реформы. В декабре 2001 года Квашнин утвердил директиву, снижающую должностные оклады преподавательскому составу военно-учебных
заведений, вследствие чего в знак протеста уволились до 70 процентов преподавателей.

Без фундаментального реформирования системы военного образования,
с правильным распределением внимания старшим и младшим офицерам, попытки профессионализации Вооруженных сил обречены на провал. Путин также
рассматривает возвращение в программу общеобразовательной школы элементов начальной подготовки, признавая, что эта мера может и не помочь рассеиванию предубеждений против службы в Вооруженных силах.[50]

Будущий российский солдат

Российские Вооруженные силы имеют несомненно великую историю, дважды
сыграв решающую роль в отражении нашествия таких европейских диктаторов
как Наполеон и Гитлер. Они пережили опустошающие сталинские чистки
в 1930-х и потрясения Второй мировой войны. Было бы недальновидно описывать Российскую армию, основываясь только на трудностях и слабостях 1990-х.
На самом деле, несмотря на многочисленные демографические и финансовые
проблемы, сегодняшние российские Вооруженные силы стали бы серьезным
противником любому потенциальному агрессору. Эра широкомасштабных войн
с использованием массовых армий по большому счету осталась в прошлом. Возможно, наибольшее препятствие успешному проведению военной реформы остается в образе мышления, упрямо склоняющемуся к обоснованию необходимости большой действующей армии, несмотря на то что холодная война стала достоянием истории. Современная российская военная история — участие в локальных конфликтах и миротворческих операциях — казалось бы, подталкивает
к профессионализации Вооруженных сил. По любым оценкам, проведения такой
политики не избежать, но на это потребуется время. Необходим дополнительный
анализ того, чем должна располагать Россия для поддержания своего суверенитета и национальных интересов. Эта политика может также способствовать более
глубокому участию российских военных в международных миротворческих
операциях.

Если попытаться определить какой-либо прогресс в проведении военной реформы в России, то, безусловно, следует отметить то, что от мечтательности ельцинской эпохи удалось перейти к рациональным и разумным действиям. Путину
удалось добиться успеха в обеспечении контроля над армией. Он стремится извлечь политическую дивиденды, которые неизбежно появятся если его имя будет
связано с радикальной перестройкой российских Вооруженных сил. Он далек
от проведения реакционного курса, по поводу чего существовали задолго до его
первого обращения к Совету безопасности в ноябре 2000 года, когда он поручил
детально разобраться с проблемой численности военнослужащих. В то же время
уверенность в успешной профессионализации Вооруженных сил чревата самообманом, который может доходить до степени веры в потемкинские деревни. Если
российский политический ландшафт будет продолжать характеризоваться недостатком финансовых средств, реформа провалится. Аналогичным образом, если
профессионализация Вооруженных сил будет рассматриваться в качестве панацеи от всех армейских бед, неудача будет неизбежна.

В среднесрочной перспективе об успехе путинской программы военной реформы можно судить по таким социальным факторам, как жилье для военнослужащих, повышение денежного довольствия, снижение числа случаев «дедовщины» и повышение морального состояния личного состава. В долгосрочной
перспективе успех реформ зависит от профессионализации армии.
Военная реформа должна стать более системной и менее урывочной. Похоже,
что Путин стремится именно к этому. Ему также предстоит преодолеть огромные
финансовые препятствия, сопутствующие такому амбициозному и затратному
мероприятию. В фокусе внимания Путина находится российская экономика.

Военная реформа должна быть привязана к успехам в экономике, корениться
в экономической реальности. Очевидно, что нынешний российский президент,
в отличие от своего предшественника, хорошо это понимает. Следует однако отметить, что успех в экономике еще не гарантирует того же в проведении военной
реформы.

Сокращение неоправданных затрат, искоренение коррупции и улучшение
системы финансовой отчетности в следующем десятилетии будут не менее важными элементами военной реформы, чем профессионализация Вооруженных
сил. Изменение условий существования Вооруженных сил будет происходить постепенно, и Путин понимает, что здесь нет решений, приносящих скорые результаты. В то же время ему удалось уйти и от практики «латания дыр», из-за которой
реформа застопорилась в прошедшие десять лет.

Андрей Кокошин в 1990 году подчеркивал необходимость «ускоренной» военной реформы и написал своевременное предупреждение, что России на это отведено ограниченное время и было бы глупо полагать, что его всегда будет достаточно.[51] Продолжающиеся разговоры о реформе без соответствующих практических действий негативно сказываются на моральном состоянии армии.
Несмотря на то, что это процесс уже идет более десяти лет, российским
Вооруженным силам предстоит подвергаться реформированию еще в течение 10–15 лет. Это безрадостная перспектива для военнослужащих, стремящихся
избавиться от ярлыка «банкротов в погонах». Для улучшения морального климата в Вооруженных силах реформа должна вестись по-настоящему, хотя и постепенно. Если получится достичь успеха на этом пути, то Россия, возможно, сможет сформировать тип солдата, служащего по контракту, отвечающего
специфическим российским военным нуждам, непохожего на западные модели
и соответствующего способам ведения вооруженной борьбы в XXI веке.

---

[*] Roger N. McDermott, “Putin’s Military Priorities: Modernizing the Armed Forces in Russian
Military Reform 1992–2002.” ed. Roger N. McDermott and Ann C. Aldis (Frank Cass, 2003).
Copyright © 2003 by Frank Cass Publishers
Copyright © 2003 by Roger McDermott.
Перевод с английского Валерия Волкова.

[1] Думский план военной реформы // Независимое военное обозрение. 2002. 8 февраля.

[2] Известия. 1999. 9 февраля.

[3] U.S. Department of Defence, Quadrennial Defence Review Report (September 30, 2001), 13.

[4] D. R. Herspring, “The Continuing Disintegration of the Russian Military,” in The Russian Armed
Forces at the Dawn of the Millennium, ed. M. H. Crutcher, (US Army War College, Carlisle, 2000),
133–146.

[5] Frank Umbach, “The Maritime Strategy of Russia: the Gap Between Great Sea Power Ambitions and
the Economic-Military Realities,” in Maritime Strategies in Asia, ed. Jurgen Schwartz, Wilfried
A. Herrmann & Hanns-Frank Seller (Bangkok, White Lotus Press: 2002, 187; Michael Lelyveld,
“Caspian: Results of Russian War Games Still a Mystery” (Eurasia Insight, 24 August 20020,
www.eurasianet.org/departments/insight/articles/082402.shtml.

[6] Михайлов Н. В. Россия может сохранить статус великой державы // Независимое военное
обозрение. 1998. 25 сентября — 1 октября. С. 1.

[7] Саранов В. Критическая масса. В нашей стране слишком много вооруженных формирований
// Версия. 2001. № 47. 11–17 декабря; CDI Russia Weekly, No. 184 (14 December 2001).
Я глубоко признателен Фрэнку Умбаху, предоставившему мне эти материалы.

[8] Указом Президента РФ от 11 марта 2003 года ФПС упразднена в качестве
самостоятельного органа исполнительной власти и переподчинена Федеральной службе
безопасности России. — Примеч. перев.

[9] Alexei Arbatov. “Military Reform in Russia. Dilemmas, Obstacles, and Prospects,” International
Security (Spring 1998), 83–134; “Appendix 4E. Russian Military Expenditure and Arms Production,”
SIPRI Yearbook 2001. Armaments, Disarmament and International Security (Oxford University Press,
2001), 313–322; более подробнее о FPS см.: Gordon Bennett, The Federal Border Guard Service,
C107, Sandhurst: CSRC, March 2002.

[10] Carolina Vendil, “The Russian Security Council,” European Security, vol. 10 (2), 86–87. Более
детальный анализ деятельности Совета безопасности см.: M. A. Smith, The Security Council,
C94 (Sandhurst: CSRC, 1997).

[11] Красная звезда. 2001. 25 апреля.

[12] S. J. Main, Russia’s Military Doctrine, CSRC, Sandhurst, Occasional Brief No. 77, April 2000.
См.: Marcel de Haas, “An Analysis of Soviet, CIS and Russian Military Doctrines 1990–2000,”
Journal of Slavic Military Studies 14 (№ 4, December, 2001), 1–34.

[13] Военная доктрина Российской Федерации // Независимая газета. 2000. 22 апреля.
Интерьер офицерской землянки

[14] Завтра. 2001. 24 апреля.

[15] Russian Television Network, Moscow 23 November 1997, FBIS-0503, 24 November 2001.

[16] Фаличев О. Кто станет под боевые знамена // Красная звезда. 2001. 21 ноября. С. 2.

[17] Там же.

[18] Среди осужденных были командиры подводных лодок и пять командиров частей. «Генералмайор юстиции Валерий Сучков: Нас тревожит уровень преступности среди офицеров» //
Боевая вахта (газета Тихоокеанского флота). 2001. 3 декабря.

[19] Один призывник на «Варяге» покончил с собой в августе, а еще трое едва не утонули, когда
выпрыгнули за борт и пытались вплавь достичь берега; все случаи были результатом
издевательств // Там же; Георгиев В. Генштаб обнародовал статистику правонарушений //
Независимая газета. 2002. 12 июля.

[20] Белашева И. Бой за «боевые»: Многие солдаты и офицеры в Чечне воюют даром // Время
новостей. 2001. 21 октября. С. 3.

[21] Миф о мощи Советской армии постепенно развеялся после распада Советского Союза
в 1991 году. Вследствие этого многие молодые люди стремятся избежать призыва
в армию, которую считают слабой и жестокой // Cf. Soldiers’ Mothers of St. Petersburg,
Report, 20–26 September 1999; F. Dauce, L’Etat, L’Armee et la Citoyen en Russie Postsovietique
(Paris: L’Hartman, 2001).

[22] Сокирко В. «Зимняя вишня» цвета хаки: Путин армию любит, но только платонически //
Московский комсомолец. 2001. 22 ноября. С. 2.

[23] Георгиев В. Любовь Куделина против открытости всех статей военного бюджета //
Независимая газета. 2001. 23 ноября. C. 2.

[24] Независимое военное обозрение. 2001. 11 мая. FBIS-0096, 18 May 2001, FBIS-0397.
В ноябре 2001 года Путин охарактеризовал благосостояние и благоустроенность офицеров
как «наиболее важную и решающую часть военной реформы». “Russia’s Putin Stresses
Importance of Servicemen’s Welfare Provision,” ITAR-TASS News Agency, BBC Monitoring Service,
12 November 2001.

[25] Известия. 2001. 25 июня; Литовкин В. Военная реформа и экономические ресурсы страны //
РИА «Новости». 2002. 28 августа.

[26] Общая газета. 2001. № 18–19. 8 Maя.

[27] BBC Monitoring Service, 12 December 2001.

[28] “Russia’s Putin Stresses Importance”, op. cit.

[29] Батуев В. Служить по обязанности или по собственному желанию // Московские новости.
2002. 5 февраля.

[30] “Russian Spring Call Up Begins; Problems, Cost of Professional Army Outlined”, AVN, 1 April 2002;
см.: M. J. Orr, Manning Problems of the Russian Armed Forces, D62, CSRC, Sandhurst, February
2002.

[31] BBC Monitoring Service, 23 November 2001.

[32] C. J. Dick, The Russian Army: Present Plight and Future Prospects, OB 31, CSRC: Sandhurst, 1994, 2;
J. C. Oliphant, The Soviet Serviceman in a Changing System, D53, Soviet Studies Research Centre:
Sandhurst, 1990.

[33] Время новостей. 2002. 22 февраля.

[34] Автор выражает признательность Майклу Орру за разъяснения особенностей российского
отношения к этой теме.

[35] Булавинов И. Армия пойдет на дембель: Владимир Путин одобрил отмену призыва с 2010 года //
Коммерсантъ. 2001. 22 ноября. С. 1, WPS Agency.

[36] Фаличев О. На военную службу — по призванию: Перевод Вооруженных сил на контрактное
комплектование требует точных и взвешенных решений // Красная звезда. 2001. 29 ноября. С. 1.

[37] Коммерсантъ. 2001. 24 ноября; “Russian General Outlines salary Requirements for Professionals,”
AVN, Moscow, BBC Monitoring Service, 2 April 2002.

[38] Батуев В. Итог реформы — развал армии? // Время МН. 2001. 23 ноября. С. 2.

[39] Известия. 2001. 16 октября.

[40] Академия военных наук не является официальным государственным учреждением; была
образована в качестве самостоятельного общественного военно-научного творческого
объединения, инициатива по ее созданию была закреплена Указом Президента России
от 20 февраля 1995 года. — Примеч. перев.

[41] Комсомольская правда. 2001. 7 декабря. “Vladimir Kulikov considers the target of reducing the
length of service for draftees from two years to six months as impossible,” “Russian Chief of General
staff Garners Senators’ Support for Military Reform,” ITAR-TASS News Agency, BBC Monitoring
Service, 3 December 2001.

[42] AFP, 29 November 2001.

[43] “Rotation of Paras in Chechnya Linked to Plan for Russian Professional Army,” ITAR-TASS News
Agency, Moscow, BBC Monitoring Service, 1 April 2002; Одноколенко О. Сколько стоит профи? //
Итоги. 2002. 22 января; “Blueprint for Building Professional Army in Russia Ready-General,”
ITAR-TASS News Agency, Moscow, BBC Monitoring Service, 27 February 2002; Isabelle Facon,
The Reform of the Russian Army: Issues & Obstacles, D64, Sandhurst: CSRC, July 2002.

[44] “Putin Criticises Idea of Armed Forces Rushing to Contract,” ITAR-TASS News Agency, Moscow,
26 August 2002.

[45] Там же.

[46] Viktor Litovkin, “Military Reform and the Country’s Economic Resources,” RIA Novosti, Moscow,
28 August 2002.

[47] Парламентская газета. 2001. 21 марта; “Russian Top General Reassesses Threats, Pins Hopes
on Contract Army,” ITAR-TASS News Agency, Moscow, BBC Monitoring Service, 29 April 2002.

[48] “Russian Chief of Staff Says Professional Army Needed for Hot Spots,” NTV, Moscow, BBC
Monitoring Service, 21 November 2001.

[49] FBIS-0257, 26 June 2001; Красная звезда. 2001. 27 октября.

[50] “Russian President Speaks in Favour of Adding Basic Military Training to School Curricula,”
RIA Novosti, 5 October 2002.

[51] A. A. Kokoshin. Soviet Strategic Thought. 1917–1991 (MIT, 1998), 208.