М.М. Ковалевскiй. О сословно-поземельныхъ отношенiяхъ у горцевъ сѣвернаго кавказа

<...>

Всѣмъ болѣе или менѣе извѣстно обилiе разнаго рода «князей» на Кавказѣ. Многимъ русскимъ всякiй «восточный человѣкъ», даже щеголяющiй безъ панталонъ, представляется не иначе, какъ съ притязанiями на дворянское или княжеское достоинство. И дѣйствительно, на Кавказѣ князей и дворянъ всякихъ степеней такое множество, что въ этомъ отношенiи съ Кавказомъ не можетъ сравниться ни одна страна въ мiрѣ. Объясняется это обстоятельство тѣмъ, что русская администрацiя, не имѣвшая никакихъ понятiй объ общественномъ строѣ, господствовавшемъ на Кавказѣ до прихода русскихъ, признавала дворянами всѣхъ туземцевъ, пожелавшихъ прiобрѣсть это званiе, особенно если претенденты оказывали русскимъ тѣ или другiя — обыкновенно низменнаго свойства — услуги. Къ тому же мѣстныя условiя кавказской жизни сложились такъ, что членамъ администрацiи нерѣдко было непосредственно выгодно создавать дворянъ и князей, такъ какъ подъ покровомъ ихъ фиктивнаго достоинства и владѣтельныхъ правъ совершались изумительнѣйшiя махинацiи по части перемѣщенiя казенныхъ земель, лѣсовъ, нефтяныхъ богатствъ и пр. въ цѣпкiя руки кавказскихъ хищниковъ. И доселѣ еще кавказскiе дворяне — беки, алдары, бадивяты и пр. — ростутъ, какъ грибы, а въ прежнiя времена на этотъ счетъ здѣсь было еще вольготнѣе.

Увеличивъ чрезвычайно число князей и дворянъ на Кавказѣ, русскiе вмѣстѣ съ тѣмъ дали возможность имъ невѣроятно преувеличивать свою роль и значенiе въ жизни горцевъ. Если послушать господъ алдаровъ, узденей и подобныхъ имъ, то окажется, что независимые, свободолюбивые, не подчинявшiеся ничему, кромѣ своей совѣсти и обычаевъ, кавказскiе горцы находились въ полном рабствѣ у своихъ высшихъ сословiй. Какъ ни нелѣпы эти розсказни, какъ ни противорѣчивы имъ очевидные жизненные факты, русская администрацiя относилась очень серьёзно къ бахвальству и притязанiямъ «князей». Ошибка тутъ слѣдовала за ошибкой. Желая составить понятiе объ общественномъ устройствѣ разныхъ кавказскихъ народностей, администрацiя поручила собирать свѣдѣнiя объ этомъ предметѣ ни болѣе, ни менѣе, какъ уѣзднымъ начальникамъ, военнымъ бурбонамъ самаго низшего разбора, и особымъ комиссiямъ, составленнымъ изъ туземцевъ высшихъ сословiй. Неудивительно, что этими оригинальными экспертами от наукъ были открыты самые невѣроятные общественные порядки. Курьёзнѣе всего, что составившiеся этимъ путемъ сборники такъ-называемыхъ адатовъ до сихъ поръ трактуются какъ нѣчто серьёзное даже нашими учеными.

Еще печальнѣе ошибка, совершенная на Кавказѣ нашею администрацiею при регулированiи поземельныхъ отношенiй горцевъ. Кавказъ, за исключенiемъ Грузiи и странъ, непосредственно тянувшихъ къ ней, до прихода русскихъ не зналъ частной поземельной собственности. Земля составляла собственность цѣлых племенъ и самое пользованiе ею, исключая искусственно созданныхъ участковъ пахати въ горахъ, совершалось совмѣстно всѣми членами племени. Въ Кабардѣ, наприм. (примѣръ, выбираемый мною не безъ намѣренiя), не было даже слова для обозначенiя частной поземельной собственности. Каждый кабардинецъ могъ свободно пасти свой скотъ — главное богатство горцевъ — на пространствѣ всей племенной территорiи. Распахивать землю могъ каждый, гдѣ угодно, и въ какомъ угодно количествѣ, причемъ владѣнiе участкомъ продолжалось лишь до тѣхъ поръ, пока онъ обработывался, а затемъ онъ дѣлался достоянiемъ всякаго новаго заемщика. Аналогичные порядки существовали повсюду. Явившись на Кавказъ, русскiе не знали или не хотѣли ничего знать о туземныхъ порядкахъ землевладѣнiя и землепользованiя. Русскiе администраторы разсматривали поземельное устройство кавказскихъ народностей какъ совершенно аналогичное поземельному устройству Россiи. Люди боя и муштровки, они были всего менѣе подготовлены къ рѣшенiю общественныхъ вопросовъ и не могли даже себѣ представить существованiе поземельнаго строя, непохожаго на русскiй. Посему-то русскiе, занимая какую-нибудь мѣстность Кавказа, прежде всего искали собственниковъ земли и находили таковыхъ въ лицѣ князей, бековъ, меликовъ, андаровъ и т.д. Такимъ образомъ, высшiя сословiя горцевъ, игравшiя исключительно политическую роль, были превращены въ крупныхъ землевладѣльцевъ, а остальное населенiе было лишено искони принадлежавшихъ ему земель. Эта сполiацiя народной земельной собственности въ пользу высшихъ сословiй практиковалась чрезвычайно широко. Дѣло было поставлено такъ, что всякiй туземецъ, прiобрѣтшiй благоволенiе мѣстныхъ русскихъ властей, могъ свободно закрѣплять за собою какiя ему угодно земли, заявивъ лишь, что онѣ составляютъ родовую собственность его фамилiи и приведя въ подкрѣпленiе своей претензiи разсказы о своемъ происхожденiи отъ «Дамасскихъ императоровъ» или подобныхъ несуществовавшихъ персонъ. Здѣсь-то, въ несчастной русской поземельной политикѣ, и заключается причина той продолжительной борьбы, которую вели кавказскiе горцы противъ русскихъ, и тѣхъ постоянныхъ возстанiй, которыя повторяются на Кавказѣ регулярно чрезъ нѣсколько лѣтъ.

«Отечественныя записки», 1884, № 1–2, стр. 163–165