Пермь и Екатеринбургъ

Что за прелестный городъ Пермь, когда въ него въѣзжаешь. Во-первыхъ — застава: это два высокіе столба, соединенные между собою чугунною цѣпью, подъ которой можетъ пройдти, не наклоняясь, самъ Колоссъ-Родосскій. На вершинахъ этихъ столбовъ сидитъ по орлу, а у подножія стоитъ по медвѣдю; чрезвычайно-живописно! Къ заставѣ прилегаетъ обширный лугъ, окаймленный длиннымъ бульваромъ: это тоже эффектно. Съ противоположной стороны стоятъ красивыя зданія, стройнымъ рядомъ вытянувшіяся въ линію и рекомендующія собою прочихъ своихъ братій, размѣщенныхъ внутри самаго города. Богатая чугунная рѣшетка больницы, выстроенной съ большимъ вку-сомъ, явно говоритъ о наклонности Пермитянъ или Пермичъ къ из-ящному, въ противоположность Пермякамъ, которые все-еще тяжело поддаются успѣхамъ цивилизаціи. Первое впечатлѣніе, производимое первымъ шагомъ въ Пермь, дѣйствительно возраждаетъ надежды видѣть чѣмъ дальше тѣмъ лучшія зданія. Но...

Что за противоположное этому впечатлѣніе вселяетъ городъ Пермь, ког-да въ него въѣдешь. Это не тотъ городъ, который въ-старину назывался Великою-Пермью, какъ утверждаютъ иные; это было мѣстечко, малень-кое заселеніе, которое сначала принадлежало къ такъ-называемымъ строгоновскимъ вотчинамъ, но такъ-какъ въ древнія времена у Стро-гоновыхъ не было тутъ никакой вотчины, а были арендныя имуще-ства, то и это мѣсто отошло въ вѣдѣніе казны. Императрица Елисавета Петровна подарила его канцлеру графу Воронцову, а при Екатеринѣ II мѣстечко это полюбилось одному важному сіятельному человѣку, онъ и донесъ Государынѣ, что пунктъ этотъ очень важенъ и долженъ быть, вмѣсто Чердыни, средоточіемъ намѣстничества. Мѣстечко получило названіе Перми и значеніе главнаго города пермскаго намѣстничества. До-сихъ-поръ Пермь не имѣетъ никакого значенія; то, что должно обусловливать существованіе какого бы то ни было города, здѣсь не существуетъ и потому Пермь — только жилище чиновниковъ, состав-ляющихъ губернское управленіе. Большая часть обитателей Перми люди наѣзжіе, а «кондовые», то-есть коренные — или чиновники, или посадскіе, успѣвшіе обзавестись своимъ домикомъ. Вся промышленость Перми ограничивается канатнымъ производствомъ; торговли ровно никакой.

«Отечественныя записки», 1849, № 64, Отд. VIII, с. 8-9