Новыя книги

«Отечественные записки» о…

Хорошій тонъ. Сборникъ правилъ и совѣтовъ на всѣ случаи жизни общественной и семейной. Въ пяти отдѣлахъ. Спб.: Изданіе Германа Гоппе. 1881.

Мы должны откровенно сказать, что стали перелистывать эту щегольски изданную книгу не безъ ехидной задней мысли. Мы думали найти въ ней какія-нибудь пикантныя подробности, какія-нибудь quasi-философскія обобщенія, систему морали «хорошаго тона», вообще какой-нибудь поводъ для разговора объ этомъ самомъ хорошемъ тонѣ. Такой разговоръ могъ бы быть, конечно, интересенъ, если взять во вниманіе тѣ многоразличныя глупости и тѣ дѣйствительно серьёзныя требованія, которыя суммируются въ «хорошемъ тонѣ». Хорошій тонъ, это — цѣлый кодексъ обычаевъ и приличій, выработанныхъ вѣками. Онъ можетъ служить предметомъ серьёзнѣйшаго, чрезвычайно важнаго изслѣдованія или глубокой сатиры, но можетъ также быть и дѣйствительно бываетъ предметомъ смѣшныхъ восхваленій и претензій, предлагающихъ смотрѣть на весь божій міръ съ точки зрѣнія хорошего тона. Чего нибудь въ этомъ послѣднемъ родѣ мы и ждали отъ изданія г. Германа Гоппе. Мы ошиблись и должны оставить при себѣ всѣ свои ехидныя заднія мысли. «Хорошій тонъ», изданный г. Гоппе, просто плоское размазываніе всѣмъ извѣстныхъ вещей, съ легкими причитаніями насчетъ достоинствъ добродѣтели вообще, скромности и уваженія къ старшимъ въ особенности. Что же касается столкновеній, могущихъ возникнуть между требованіями добродѣтели и хорошого тона, то авторъ оставляетъ своихъ читателей очень часто въ сильномъ недоумѣніи. Напримѣръ, хорошій тонъ требуетъ слѣдующаго: «За семейнымъ столомъ къ каждому прибору обыкновенно становится одна мелкая тарелка; всѣ же глубокія стоятъ около хозяйки, которая и разливаетъ супъ. Вилка лежитъ по лѣвую, ножикъ по правую, а ложка за тарелкой; или же, что еще болѣе употребительно, ножикъ, вилка и ложка кладутся направо отъ тарелки, верхнимъ концомъ упираясь на маленькую подставочку, стеклянную или серебряную. Мѣсто стакана за тарелкой; немного правѣе отъ середины, рюмка, если за столомъ пьютъ вино» (стр. 67). Вы изумляетесь обстоятельности автора и справедливо полагаете, что онъ только по забывчивости не преподаетъ такого правила: хорошій тонъ отнюдь не дозволяетъ сморкаться лѣвой ногой. Но вотъ на стр. 23 авторъ поднимается въ сферы добродѣтелей. Онъ говоритъ: «Отецъ — властелинъ въ домѣ; его авторитету сынъ долженъ подчиняться безпрекословно, и если онъ даже по образованію своему стоитъ выше отца, то не долженъ забывать, что всѣмъ образованіемъ своимъ обязанъ тому же отцу, который, имѣя больше опытности, лучше знаетъ, что принадлежитъ къ хорошему тону въ домѣ, чѣмъ самое значительное научное образованіе». Правило прекрасное, хотя и безграматно выраженное. Но представьте себѣ, что отецъ, не имѣвъ случая познакомиться съ изданіемъ г. Германа Гоппе и, противно правиламъ хорошого тона, требуетъ, чтобы вилка лежала по правую, а ножикъ по лѣвую сторону тарелки. Какъ тутъ быть? Какъ согласить требованія хорошого тона и добродѣтели? Авторъ молчитъ. Авторъ еще пуще пугаетъ читателя длинной перспективой неприятностей, недоразумѣній и проч., даже не объясняя въ чемъ они могутъ состоять. Напримѣръ, «прислугу слѣдуетъ пріучить никогда не отвѣчать просто: «да», «нѣтъ», а всегда прибавлять «да, барыня», «нѣтъ, баринъ», «слушаю, барышня», это поведетъ къ избѣжанію многихъ недоразумѣній». А какихъ? — неизвѣстно. Или: «Если мы приходимъ къ убѣжденію, что знакомые иначе себя держатъ и ведутъ, чѣмъ бы слѣдовало, то лучше прекратить съ подобными личностями всякое знакомство, чѣмъ подвергать себя могущимъ быть непріятностямъ». А какимъ непріятностямъ? — неизвѣстно.

Однако, изъ-за всѣхъ этихъ маленькихъ погрѣшностей ярко блеститъ обстоятельность автора. «Не годится остатки кушанья, напримѣръ, кости, перецъ и т. п. класть на край тарелки; еще менѣе прилично положить это подлѣ тарелки, на скатерть». Смотрите-же, читатель!

«Отечественныя записки», 1881, № 

5, май, с. 59—61