Каноническая территория Русской православной церкви, будучи самой обширной среди консолидированных канонических территорий поместных православных церквей, отличается крайней нестабильностью и по своему составу, и по своей структуре. На протяжении тысячелетней истории русского православия эта территория подвергалась многочисленным изменениям, очередной этап которых пришелся на последнее десятилетие. Поэтому вопросы территориальной целостности были и остаются для РПЦ актуальными, тем более что «тренд на расширение» канонической территории Русской церкви, наблюдавшийся в течениеXVII—XIX веков, в ХХ веке сменился «трендом на сжатие».

В истории формирования канонической территории РПЦ могут быть выделены три больших периода, каждый из которых характеризуется своеобразными условиями канонического и политического существования Русской церкви. В первый период (988—1449) Русская церковь существует в качестве Русской митрополии — северной периферии канонической территории Константинопольского Вселенского патриархата. Кафедра русского митрополита даже после переноса его резиденции в Москву официально именуется Киевской, поэтому период может быть назван Киевским. Во второй период (1449—1917) Русская церковь является самостоятельной и самоуправляющейся поместной Церковью, тесно связанной с Русским государством, оказывающим Церкви помощь и пользующимся ее поддержкой. В третий период (с 1917 года и по настоящее время) РПЦ становится одной из конфессий в светском государстве, к тому же — на протяжении большей части этого периода — преследуемой или ограничиваемой. Очевидно, что каждый из периодов характеризуется своими тенденциями и особенностями, однако между ними прослеживается глубокая историческая преемственность.

Киевский период (988—1449)

В этот период Русская церковь входит составной частью в каноническое пространство Константинопольского патриархата, являясь одним из митрополичьих округов— церковной областью из нескольких епархий во главе с митрополитом Киевским. За богослужением в Русской церкви обязательно поминался Константинопольский патриарх и византийский император, который также считался имеющим над Русской церковью определенную власть. Ввиду позднего своего учреждения Русская митрополия занимала в диптихах (списках для литургического поминовения) низкое 61-е место.

Власть византийских патриархов проявлялась только в наиболее важных делах— таких, как назначение митрополита (на первом этапе этого периода, длившемся до середины XIII века, митрополит назначался исключительно из греков), учреждение новых кафедр, принятие жалоб на патриархов и т. п. Важнейшие вопросы внутренней жизни Русской церкви решались митрополитом с собором епископов. Иноземное происхождение как самого митрополита, так и его власти давало предстоятелям Русской церкви некоторую независимость от княжеской власти, поэтому попытки некоторых князей возводить без согласия Константинополя на митрополичий престол русских не увенчались успехом, не имея поддержки среди самого русского духовенства.

Русские митрополиты крайне неодобрительно относились к «учащению епископий», то есть учреждению новых архиерейских кафедр. Этот факт в сочетании с длительным существованием в качестве единой митрополии наложил свой отпечаток на всю дальнейшую структуру Русской церкви — епархии в России всегда будут иметь огромные размеры, сравнимые с размерами греческих митрополичьих округов. Русская церковь в целом навсегда сохранит сверхцентрализованную структуру, неоднократно предпринимавшиеся попытки учредить в ней митрополичьи округа ни к чему не приводили (последний раз подобная идея была выдвинута в 2000 году в качестве церковного ответа на учреждение президентских «полпредств»). И по сей день возглавляемая патриархом РПЦ представляет собой в каноническом отношении единый митрополичий округ, в котором епископы непосредственно подчинены патриарху (исключение составляют полуавтономные экзархаты на территории Украины и Белоруссии).

На первом этапе Киевского периода распространение православия, а стало быть, и канонической территории РПЦ, ведется в основном в границах державы Рюриковичей — это «внутреннее миссионерство». Только на севере Руси одновременно с русской колонизацией происходит крещение финно-угорских племен— ижора, корела, чудь, водь, вотяки, черемисы, меря. Аналогичное колонизационное и миссионерское движение в Прибалтике было прервано появлением на ее территории немецких рыцарей-крестоносцев,основавших в1200году цитадель Ригу и начавших распространение католичества. Другим регионом столкновения «канонических пространств» Русской церкви и Рима стала Юго-Западная Русь. Уже к XII веку относятся первые свидетельства о гонении на православных в Галиции, временно захваченной Венгрией.

В XIII веке начинается новый этап Киевского периода. В 1204 году в ходе Четвертого крестового похода попадает под католическую власть Константинополь, и влияние патриархата резко ослабевает. В 1237—1240 годах в результате татаро-монгольского вторжения разрушается прежняя структура русского государства, распадается единое политическое пространство Руси. Ослабление власти Константинополя приводит к тому, что патриархам при проведении кадровой политики приходится больше считаться с мнениями русских князей, казна которых к тому же становится одним из финансовых источников патриархии. В это время устанавливается практика попеременного назначения митрополитов из русских и из греков. При этом политика патриархов становится достаточно противоречивой, поскольку они не в состоянии исполнить пожелания всех политических сил на «посткиевском» пространстве.

Еще более драматичные последствия имеет разрушение Киева монголами— митрополитам приходится искать новый кафедральный город. Митрополит Кирилл II (1247—1280) проводит время своего правления в разъездах между южнорусским центром Галичем и северорусским — Владимиром, не решаясь остановить свой выбор ни на одном из них. Митрополит Максим (1283—1305) окончательно переносит свою кафедру во Владимир, что немедленно вызывает протест галицких князей, ненадолго добившихся создания отдельной Галицкоймитрополии.Митрополит Петр(1308—1326) совершает канонический выбор, имевший долгосрочные геополитические последствия: в споре двух центров Северо-Восточной Руси — Москвы и Твери — за власть он однозначно становится на сторону Москвы, окончательно перенеся кафедру в Москву (хотя до середины XV века она продолжает именоваться Киевской). Линии митрополита Петра придерживаются его преемники — грек Феогност икоренной москвич Алексий (1354—1378).

Замыкание митрополии на Москву вызывает возмущение на юге и западе Руси — сперва в Галиче, подпавшем под власть Польши, затем в Литве, покорившей западнорусские земли, — и начинается «мятеж во святительстве». Московских митрополитов обвиняют в том, что они совсем не заботятся о своей пастве за пределами Владимирской Руси, правители южных и западных земель стремятся получить в своих государствах особую митрополию. Константинополь неоднократно соглашается на эти требования, однако, лавируя, старается сохранить единство канонической территории Русской церкви.

На этом этапе истории Русской церкви ее миссионерская активность значительно усиливается. В 1261 году учреждается Сарайская епархия, в столице Золотой Орды, и уже в 1276 году появляются сведения о желающих креститься татарах. На северных рубежах Русская церковь продолжает в этот период миссионерское движение в среду финно-угорских народов. В 1329 году основан Валаамский монастырь, ставший центром христианизации карелов. Во второй половине XIV столетия разворачивается деятельность св. Стефана Пермского на землях, населенных коми-зырянами. Это был первый в истории Русской церкви опыт крещения язычников при сохранении их культуры. Св. Стефан создал для зырян алфавит и перевел на их язык богослужение.

Постоянный вероисповедный конфликт с католичеством разворачивается на западных канонических границах Русской церкви — в Прибалтике, Галиции, Литве. С 1340 года Галиция становится польской провинцией, и начинаются государственные преследования православных. Католики уже к 1376 году учреждают там свою архиепископию, а с1381 года на юго-западных русских землях начинает действовать инквизиция. В1386 году князь Ягелло, женившийся на польской принцессе Ядвиге, принял католичество, что привело к ослаблению позиций православия, тогда как католичество стало господствующей религией в Литве. В Вильне и Киеве учреждаются католические епископии. В 1413 году православным запрещается занимать официальные должности в Польше.

Период существования Русской церкви в качестве государственной (1449—1917)

В 1439 году Русская церковь должна была вместе с остальными православными церквами подчиниться подписанной на Флорентийском соборе православно-католической унии, одним из активных деятелей которой был русский митрополит Исидор (1435—1441). Однако Исидор был осужден собором русских епископов и изгнан с кафедры Великим князем Василием II. Поскольку Константинополь принял унию, сношения Русской церкви с ним прекратились, и в 1449 году новый митрополит Иона был поставлен собором русских епископов. С этого момента Русская церковь de facto становится автокефальной, то есть самоуправляемой, ее каноническая зависимость от Константинополя упраздняется, а митрополия становится Московской.

Западные и юго-западные русские земли оказались оторванными от канонической территории Русской церкви вплоть до 1687 года, так что данный период можно разделить на два этапа — раздельного существования северной и южной частей Русской церкви и их воссоединения.

Рост канонической территории Русской церкви в это время происходит вместе с ростом территории русского государства. Завоевание Казанского царства в 1552 году начинает собой эпоху миссионерской деятельности на его территории. Казанская епархия открывается в1555 году, ее первый глава св. Гурий и его преемник св. Герман занимались активным обращением инородцев в православие. В 1567 году православная проповедь начинает распространяться и на Астраханское царство, а затем устанавливаются церковные связи Русской церкви с Кавказом.

В 1589 году в Москве решением Константинопольскогопатриарха (впоследствии поддержанным остальными восточными патриархами) было установлено патриаршество, в связи с этим четыре главные русские кафедры были преобразованы в митрополии, еще пять — в архиепископии, также предполагалось увеличить количество епископий. Однако фактически этого не произошло. В 1682 году царем Федором Алексеевичем была предложена реформа, согласно которой учреждались12митрополий и 72 епископии, но церковные иерархи, не заинтересованные в дроблении своих обширных епархий, игнорировали эти предложения. Реальная структура канонической территории в связи с учреждением патриаршества не изменилась.

В географическом отношении каноническая территория РПЦ расширялась в XVI—XVII веках в основном на восток, за счет освоения сибирских земель. Первые русские приходы в Сибири появились еще в царствование Иоанна Грозного, а в 1620 году в Тобольске была учреждена первая архиерейская кафедра, в юрисдикцию которой вошла вся азиатская часть страны (таким образом, территория Тобольской епархии превысила территорию всех остальных епархий РПЦ вместе взятых). Примечательно, что эта епархия сразу же получила почетный статус архиепископии (а вскоре и митрополии), что свидетельствует об особом внимании светских и церковных властей к вопросу освоения вновь присоединенных восточных земель и их христианского просвещения.

Изменения в устройстве церковной власти и организации РПЦ, связанные с переходом от патриаршего управления к синодальному (официально патриаршество было упразднено по инициативе Петра I в 1721 году), поначалу не повлекли за собой кардинальных перемен в устройстве канонической территории РПЦ. Однако более четко проявилась тенденция, которая подспудно присутствовала при формировании канонической территории и ранее, — границы церковных областей тяготели к максимально точному соответствию границам светских административных единиц. Высшая форма слияния Церкви и государства, когда государь становился официальным главой Церкви и «крайним судьей» постоянно действующего малого церковного собора— Синода, неизбежно вела к тому, что границами канонической территории РПЦ становились границы империи, а целостность этой территории гарантировалась целостностью государства.

В XVII—XIX веках внешнее расширение канонической территории РПЦ происходило главным образом за счет распространения ее юрисдикции на поместные церкви вновь присоединяемых к империи земель. Так, в 1686 году была упразднена автономная Киевская митрополия, а в 1783 году древняя автокефальная Церковь Грузии подчинилась российскому Синоду. Поначалу статус Грузинской церкви был достаточно парадоксальным — ее католикос вошел в состав Синода. Лишь в 1809 году ставший к тому времени символическим пост католикоса был упразднен и Грузия формально стала экзархатом (наместничеством) в составе единой РПЦ. В присоединяемых к России территориях Западной Украины Белоруссии, а также Польши Литвы периодически происходили массовые акты воссоединения с православием униатов (самый значительный случай имел место в 1839 году, когда присоединились, в зависимости от источника, от 1,5 до 3 миллионов человек). В XIX веке православие приняли несколько десятков тысяч коренных жителей Лифляндии Эстляндии, ознаменовав таким образом вхождение этих земель в состав канонической территории РПЦ.

Первые попытки распространить каноническую территорию РПЦ за пределы собственно Российской империи предпринимаются лишь в конце XIX века. В это время создаются постоянные архиерейские кафедры, а затем и епархии РПЦ в Америке Японии. Долгое время единственным православным епископом в Америке являлся глава русской Алеутской епархии, поэтому вплоть до 1917 года РПЦ воспринимала Новый Свет как свою каноническую территорию. Епископ в Японии вплоть до революции оставался главой миссии, поэтому полноценная православная епархия в этой стране была создана лишь в 1920-е годы и уже вне прямой юрисдикции Русской церкви.

Советский и постсоветский периоды (с 1917 года)

Советский и постсоветский периоды русской церковной истории характеризуются сменяющими друг друга центробежными и центростремительными процессами в формировании канонической территории РПЦ. Причем центробежные процессы совпадают с периодами либерализации общественно-политической жизни(1917год, конец 1980-х — начало1990-х годов), в то время как центростремительные процессы преобладают в периоды государственной консолидации и определенной стагнации общественно-политической жизни.

Поместный собор РПЦ 1917—1918годов стал переломным эпизодом русской церковной истории: восстановив патриаршество и учредив новые органы церковного управления на соборно-демократической основе, он принял решение о начале масштабной реформы канонического устройства РПЦ. Согласно замыслу Собора, территория Церкви, в соответствии с древними каноническими принципами, должна была делиться на несколько крупных митрополичьих округов (в идеале их границы должны совпадать с границами губерний), а те, в свою очередь, на епархии, совпадающие с уездами. Фактическое начало этой реформе было положено еще вначале XIX века, когда почти во всех епархиях РПЦ стало расти число викарных (вспомогательных) епископов, кафедры которых располагались в наиболее крупных уездных городах или монастырях. Постепенно, получив большую степень самостоятельности, викарные архиереи должны были превратиться в епархиальных, а епархиальные — в митрополитов, то есть глав автономных церквей губерний, всовокупности составляющих Поместную церковь «всея Руси».

Осуществиться этой реформе было не суждено: Русская церковь вынуждена была бросить все свои силы на сохранение осколков своего былого величия. Еще впервой половине 1917 года, сразу после Февральской революции, от РПЦ «явочным порядком» стали отделяться бывшие независимые ее части. В начале марта о восстановлении своей автокефалии заявила Грузинская церковь (в сентябре был избран ее первый католикос), а летом в Киеве образовалась Центральная церковная рада, провозгласившая курс на автокефалию Украинской церкви. Действия грузинских и украинских автокефалистов были осуждены Поместным собором. В результате общение между Русской и Грузинской церквами отсутствовало до1943 года (его восстановил митрополит Сергий, избранный, по «благословению» Сталина, в патриархи), а последователи украинской независимой церкви, выжившие после 1930-х годов лишь в эмиграции, не имеют общения с Московской патриархией до сих пор.

Дробление РПЦ продолжилось после Собора — в самом начале 1920-х годов самостоятельный статус получили бывшие епархии, оказавшиеся на территории новых независимых государств, — Польская, Финляндская, Эстонская, Латвийская. Примечательно, что свои автономии (а в случае с Польской православной церковью даже автокефалию) они получали не от Московской патриархии, а от Константинопольской, под юрисдикцией которой никогда не находились. Со стороны новых автономных церквей это объяснялось тем, что церковная власть в Москве была порабощена большевиками и лишилась своей дееспособности, а со стороны Константинополя — древним правилом о том, что все православные диаспоры автоматически оказываются в юрисдикции «первой по чести» Церкви православного мира. Таким образом, Константинопольская патриархия демонстрировала цезаропапистский подход, считая, что каноническая территория определяется государственными границами.

Диалектическая связь канонического и государственного устройства проявилась в новых для Русской церкви условиях неправославной государственности. Действительно, на всем протяжении исторического бытия Русской церкви — с988 по 1917 год — понимание «канонической территории» было практически неотделимо от государственного административного устройства. Стихийный распад канонической территории РПЦ после 1917 года был неизбежен.

Помимо центробежных процессов, описанных выше, начался и внутренний распад единого дотоле канонического пространства. С арестом патриарха Тихона в 1923 году и первым в истории РПЦ фактическим упразднением церковного центра большинство епархий перешло на положение самоуправляющихся. В1927году, когда возглавивший Русскую церковь в должности Заместителя патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) постарался перенести на «староцерковную» почву обновленческий опыт воссоздания видимости централизованной церковной организации, основная часть иерархов РПЦ осознала неизбежность окончательной децентрализации Русской церкви и распада канонической территории в ее привычных и традиционных формах. «Новый курс» митрополита Сергия был отвергнут большинством русских иерархов, постепенно вынужденных перейти на нелегальное положение. В «катакомбах» церковная организация не могла строиться по территориальному признаку — общины, располагавшиеся в самых разных регионах страны, объединялись вокруг конкретного епископа. Епископ и его паства— вот что стало внегеографической «субстанцией» канонической территории в условиях гонений. По такому экстерриториальному и «епископоцентричному» принципу была организована «каноническая территория» Катакомбной церкви вплоть до начала 1990-х годов, когда у ее общин появилась возможность легального существования.

Несколько иначе была организована каноническая территория структур РПЦ, оказавшихся в эмиграции и образовавших в 1921 году Русскую православную церковь заграницей (РПЦЗ). Они как бы комбинировали традиционный территориальный принцип организации епархий с характерным для эпохи гонений экстерриториальным принципом.

Несмотря на безусловную лояльность митрополита Сергия советской власти, созданная им легальная церковная организация к концу 1930-х годов была фактически разгромлена: номинально существовавшие епархии (точное их число, наверное, не смог бы назвать исам митрополит) либо не имели ни одного храма, либо объединяли всего несколько приходов; епископы управляли лишь Московской, Ленинградской и Киевской епархиями (всего на свободе оставалось четыре иерарха)… Считать эти жалкие осколки, лишенные какого-либо упорядоченного управления, «единой канонической территорий» можно только сочень большой долей условности. Реконструкция канонической территории Московской патриархии произошла лишь в 1943 году, когда, руководствуясь различными внутри- и внешнеполитическими причинами, государственная власть решила «восстановить» в ограниченном объеме полностью подконтрольную себе церковную жизнь. Митрополит Сергий был спешно, с нарушением канонических процедур, избран патриархом, после чего началось столь же поспешное замещение архиерейских вакансий — в основном за счет «кающихся» обновленцев.

В 1944 году каноническая территория РПЦ вновь совпадала с границами СССР; были насильственно упразднены Эстонская и Латвийская церкви; униаты Западной Украины и Закарпатья, внешне (по своему обряду) напоминавшие православные, были принудительно присоединены к РПЦ на Львовском соборе в1946году и Ужгородском соборе в1949-м. Одной из внешнеполитических задач вновь образованной Московской патриархии было распространение влияния Москвы на русских эмигрантов и«братские» православные церкви, поэтому впервые в истории РПЦ было создано множество зарубежных епархий, находящихся за пределами ее традиционной канонической территории— в Центральной и Западной Европе, в США и Канаде, в Южной Америке, в Юго-Восточной Азии.

В 1949 году на Всеправославном совещании в Москве, в котором приняли участие представители большинства поместных православных церквей (за исключением представителей Константинопольского и Александрийского патриархатов и Кипрской церкви), была предпринята попытка провозгласить Москву новым центром вселенского православия, однако итоговые документы, предполагавшие присвоение Московскому патриархату первого места в диптихах православных церквей, так и не были подписаны участниками. Более претензии Московского патриархата на все православное первенство ярко не проявлялись.

В 1950—1980-х годах канонические границы Московского патриархата оставались в целом неизменными, несколько подвигались внутренние границы епархий, которые из-за хрущевских гонений потеряли значительную часть приходов и прихожан. Наиболее значительным событием было дарование в 1970 году автокефалии Американской митрополии и автономии Японской православной церкви. Американская митрополия подчинилась власти Московского патриархата всего на несколько дней, с тем чтобы получить каноничную автокефалию.

Вступление РПЦ во Всемирный совет церквей в 1961 году и активное экуменическое сближение с западными христианскими церквами (прежде всего Римско-католической) привели к переоценке самого отношения к инославным вероисповеданиям. Отныне католики и многие протестанты начали рассматриваться не в качестве раскольников, а в качестве братьев во Христе, пребывающих в лоне Церкви. Жесткая конфликтность в отношениях с Ватиканом ушла на задний план, а православные епархии в Европе стали считаться «мостами» в межконфессиональном диалоге. Последствия сложившейся в период активных экуменических контактов двусмысленной ситуации в отношениях с католиками стали сказываться в 1990-егоды, когда Ватикан развил свою активность на постсоветском пространстве.

Радикальные изменения каноническая территория РПЦ начала претерпевать с 1989 года, когда на Западной Украине началось стихийное восстановление униатской церкви. От Московской патриархии были фактически отторгнуты три епархии — Львовская, Тернопольская Ивано-Франковская, в которых осталось несколько приходов[1].

В 1990 году, когда распад Советского Союза стал представляться обществу реальной перспективой, начался настоящий церковный «парад суверенитетов». Московская патриархия, стараясь соответствовать духу перестройки, сама охотно выдавала документы на автономию при условии поминовения Патриарха Московского, участия в соборах РПЦ и ведения внешних сношений с поместными церквами при посредстве патриархии. Таким образом получили автономии Эстонская, Латвийская, Белорусская, Украинская Молдавская православные церкви.

В том же 1990 году «удар по целостности канонической территории» РПЦ был нанесен Русской православной церковью заграницей, заявившей о создании в России «свободных приходов Русской церкви», не подчиненных Московской патриархии. В короткое время к РПЦЗ в России присоединилось около двухсот приходов по всему СССР, однако вскоре у «зарубежников» начались внутренние нестроения, и их численность законсервировалась, а затем начала падать. Выделившаяся в последние годы из состава РПЦЗ Российская православная автономная церковь начала увеличивать количество своих приходов не только в России, но и за ее рубежами — в Латвии, на Украине и даже в Великобритании и США, где образована епархия РПАЦ.

Не остались в стороне от участия в разделе канонической территории РПЦ и некоторые другие поместные православные церкви. Константинопольский патриархат, как и в 1920-х годах, начал рассматривать православных за границами России в качестве подчиняющейся ему «православной диаспоры». В 1990 году Константинополь заявил о восстановлении под своей юрисдикцией Эстонской апостольской православной церкви, получившей от эстонских властей статус наибольшего благоприятствования. В связи с конфликтом вокруг Эстонской церкви и ее имущества в 1996 году на недолгое время было прервано общение между Московским и Константинопольским патриархатами. Постоянной угрозой для РПЦ стала активность Константинополя на Украине, где он оказывал поддержку автокефалистским структурам, хотя формально их и не признавал. В 2001 году после смерти патриарха Димитрия (Яремы) возглавлявшаяся им Украинская автокефальная православная церковь перешла под юрисдикцию канадского украинского митрополита Константина (юрисдикция Константинополя). Тем самым Константинопольский патриархат непосредственно вторгся на каноническую территорию РПЦ. Не разорвав по этому поводу общения с Константинополем, Москва de facto признала существование параллельных православных юрисдикций на Украине. Еще одну интервенцию на каноническую территорию РПЦ совершил Румынский патриархат, воссоздавший в 1990 году Бессарабскую митрополию, образованную в период между мировыми войнами в составе Румынской церкви. Существование этой митрополии не признано РПЦ, но отношения между РПЦ МП и Румынской церковью остаются нормальными.

В настоящий момент Московская патриархия насчитывает 128 епархий в России, Украине, Эстонии, Латвии, Литве, Белоруссии, Молдове, Азербайджане, Казахстане, Узбекистане, Киргизии, Таджикистане и Туркмении (эти страны считаются «канонической территорией» РПЦ), а также в диаспоре — на территории Австрии, Аргентины, Бельгии, Франции, Нидерландов, Великобритании, Германии, Венгрии, США и Канады. Приходы, представительстваииные канонические подразделения РПЦ имеются в Финляндии, Швеции, Норвегии, Дании, Испании, Италии, Швейцарии, Греции, на Кипре, в Израиле, Ливане, Сирии, Иране, Таиланде, Австралии, Египте, Тунисе, Марокко, ЮАР, Бразилии и Мексике. В состав РПЦ номинально входят Японская автономная православная церковь, которая управляется самостоятельным Митрополитом всея Японии, избираемым на соборе этой Церкви, и Китайская автономная православная церковь, которая в настоящее время не имеет своей иерархии.


[1] Подробнее о канонической ситуации на Украине в 1990-х годах и в настоящее время см.статью Николая Митрохина в следующем номере «ОЗ».