(Наброски изъ воспоминанiй ссыльнаго)

Замѣчательно, что сибиряки, не только вполнѣ примиряющiеся съ ссыльными, но и относящiеся къ нимъ обыкновенно дружелюбно и привѣтливо, хотя изъ ссыльныхъ выходитъ не мало бѣглыхъ, творящихъ разныя пакости, никакъ не могутъ примириться съ прiѣзжающими изъ Россiи въ Сибирь чиновниками.

О чемъ бы ни заговорилъ настоящiй прикрѣпленный сибирякъ, онъ всегда дойдетъ до «россiйскихъ чиновниковъ», которые посылаются изъ самыхъ отвратительныхъ подонокъ чернильнаго царства. Честный и дѣльный чиновникъ можетъ служить и в Россiи. Въ Сибирь ѣдутъ зачастую проигравшiеся шулера, пропившiеся пьяницы, гласно проворовавшiеся взяточники, и все это ѣдетъ наживаться, ѣдетъ не надолго,чтобы возвратиться тотчасъ же, какъ только немного наполнится совершенно пустой бумажникъ. Безцеремонность въ наживѣ полная: до Бога высоко, до царя далеко! Вслѣдствiе этого, глухое раздраженiе въ народѣ и подавленный гнѣвъ никогда не упускаютъ случая высказываться въ видѣ самыхъ грубыхъ ругательствъ на россiйское чиновничество по самому ничтожному поводу. Въ черномъ народѣ самое слово россiйскiй сдѣлалось ругательствомъ, синонимомъ слова жидъ. Тонъ этого слова: россiйскiй, на устахъ мужика, всегда дышетъ ненавистью, отвращенiемъ, глубокимъ негодованiемъ и величайшимъ презрѣнiемъ, точно сами колонизаторы Сибири пришли не изъ Россiи, точно они  сами никогда не были россiйскими и не имѣютъ съ ними ничего общаго. Такъ можно подумать съ перваго взгляда и даже заподозрить сибиряковъ въ некоторомъ сепаратизмѣ. Это подозрѣнiе, какъ и сравненiе сибиряковъ съ американцами, на самомъ дѣлѣ выходитъ почти нелѣпымъ. Сибирякъ — врагъ своихъ дѣйствительно дурныхъ Чиновниковъ, но онъ — никогда не сепаратистъ: нѣтъ края Россiи, где бы Царь пользовался такою популярностью, какъ въ Сибири; подъ тяжелымъ гнётомъ чиновничества, прiѣхавшаго кормиться, всѣ обращаютъ свои надежды только на Царя и отъ него одного ждутъ спасенiя… Нѣсколько лѣтъ назадъ было затѣяно судебно-политическое дѣло о планахъ отдѣленiя Сибири отъ Россiи. Не было въ Сибири ни одного человѣка, который бы не смѣялся надъ этимъ планомъ (созданнымъ тринадцатилѣтнимъ кадетом О-скаго корпуса К.), и не было ни одного человѣка, который бы не жалѣлъ отъ души жертвъ судебной ошибки, просидѣвшихъ, по подозрѣнiю въ сепаратизмѣ, по нѣскольку лѣтъ въ крѣпости. Нельзя сомнѣваться, что, если бы, въ качествѣ чиновниковъ изъ Россiи посылались болѣе честные и дѣльные люди, то не было бы и этого печальнаго дѣла…

«Отечественныя записки», 1875, №8, Отд. II, стр. 21-22